Змей. Екатерина Моисеева, Наталья Рыжова

А ведь недавно все было совсем наоборот – ее лицо светилось от счастья и любви. Катерина была влюблена в жизнь и наслаждалась каждой ее секундой. На ее прелестном, чуть детском лице всегда была улыбка – открытая, доброжелательная, немного застенчивая. Родинка над верхней губой и «ямочки» на щеках только подчеркивали ее, придавая Катерине еще больше обаяния. Именно эта волшебная улыбка привлекла Николая, ее теперешнего мужа, и заворожила его: «Я сделаю все, чтобы эти чудесные ямочки никогда не исчезали с твоего лица…» Это было первое, что сказал незнакомец, подойдя к Катерине в баре. После фраза превратилась в лозунг их семейной жизни, от которой, правда, теперь уже почти ничего не осталось. Только маленькая девочка, которая сейчас с упорством натягивала на себя одежду.

      Наблюдая за ней через зеркало, Катерина улыбнулась, непроизвольно, но на этот раз действительно искренне, и снова взглянула на себя. Отраженная девушка, одетая в черные джинсы и голубой свитер, ответила той же ставшей печальной улыбкой. За последние месяцы Катерина похудела так, что прежняя одежда смотрелась на ней немного мешковато, а джинсы то и дело приходилось немного подтягивать, даже ремень особо не помогал. Пора уже купить новые, но сейчас на это не было лишних средств. А ведь когда-то она могла позволить себе столько одежды, сколько пожелала бы. Когда-то… Пока все не пошло прахом. В дальнем углу шкафа, как напоминание о другой – далекой и прекрасной – жизни, висели шикарные платья в пол и костюмы от самых известных дизайнеров. Катерина понимала, что теперь они, скорее, как музейные экспонаты. Их можно рассматривать, даже трогать. Но куда в них выйти здесь, в маленьком городе, за много миль от столицы? Хотя прошло всего года два с тех пор, как все круто изменилось. И сейчас она не может позволить себе даже пару джинсов.

      Она вспомнила день, когда Николай проводил ревизию ее маленького гардероба и выкидывал старые вещи из шкафа прямо на пол. На слабые попытки сопротивляться ее муж весело смеялся и обещал купить столько новых вещей, что хватит на две жизни. Ну на пару сезонов уж точно. «А потом повторим сей погром!» Катерина поддалась безбашенному настроению Николая и вытряхнула оставшуюся в гардеробе одежду.

      Потом они занимались любовью прямо на куче тряпья, срывая друг с друга одежду едва ли не быстрее, чем вытряхивали ее из гардероба. В тот день Катерина оставила в шкафу пару свитеров, три платья, твидовые штаны, белую рубашку и джинсы, которые были сейчас на ней. Эти вещи, когда-то сиротливо притаившиеся в углу шкафа, сейчас занимали центральную полку. Все остальное же, теперь задвинутое в угол, было практически новое и дорогое. Но совершенно несовместимое с той жизнью, которой она жила сейчас.

      Катерина вздохнула, умело заплела косу и немного растерла лицо. Помахала на него руками, чтобы было незаметно, что она плакала. Затем достала пудру и нанесла немного на лоб и щеки. Особенно на щеку, где уже начала проступать краснота от пощечины. Аня не должна видеть этого следа. Просто не должна. Удовлетворившись, наконец, результатом, Катерина повернулась к дочери и залюбовалась