Метаморфозы. Публий Овидий Назон

Полюса – оба в дыму. А если огонь повредит их,

      Рухнут и ваши дома. Атлант и тот в затрудненье,

      Еле уже на плечах наклоненных держит он небо,

      Если погибнут моря, и земля, и неба палаты,

      В древний мы Хаос опять замешаемся. То, что осталось,

      ³⁰⁰ Вырви, молю, из огня, позаботься о благе вселенной!»

      Так сказала Земля; но уже выносить она жара

      Дольше не в силах была, ни больше сказать, и втянула

      Голову снова в себя, в глубины, ближайшие к манам,

      А всемогущий отец, призвав во свидетели вышних

      ³⁰⁵ И самого, кто вручил колесницу, – что, если не будет

      Помощи, всё пропадет, – смущен, на вершину Олимпа

      Всходит, откуда на ширь земную он тучи наводит,

      И подвигает грома, и стремительно молнии мечет.

      Но не имел он тогда облаков, чтоб на землю навесть их,

      ³¹⁰ Он не имел и дождей, которые пролил бы с неба.

      Он возгремел, и перун, от правого пущенный уха,

      Кинул в возницу, и вмиг у него колесницу и душу

      Отнял зараз, укротив неистовым пламенем пламя.

      В ужасе кони, прыжком в обратную сторону прянув,

      ³¹⁵ Сбросили с шеи ярмо и вожжей раскидали обрывки.

      Здесь лежат удила, а здесь, оторвавшись от дышла,

      Ось, а в другой стороне – колес разбившихся спицы;

      Разметены широко колесницы раздробленной части.

      А Фаэтон, чьи огонь похищает златистые кудри,

      ³²⁰ В бездну стремится и, путь по воздуху длинный свершая,

      Мчится, подобно тому, как звезда из прозрачного неба

      Падает или, верней, упадающей может казаться.

      На обороте земли, от отчизны далёко, великий

      Принял его Эридан и дымящийся лик омывает.

      ³²⁵ Руки наяд-гесперид огнем триязычным сожженный

      Прах в могилу кладут и камень стихом означают:

      «Здесь погребен Фаэтон, колесницы отцовской возница:

      Пусть ее не сдержал, но, дерзнув на великое, пал он».

      И отвернулся отец несчастный, горько рыдая;

      ³³⁰ Светлое скрыл он лицо; и, ежели верить рассказу,

      День, говорят, без солнца прошел: пожары – вселенной

      Свет доставляли; была и от бедствия некая польза.

      Мать же Климена, сказав всё то, что в стольких несчастьях

      Должно ей было сказать, в одеяниях скорбных, безумна,

      ³³⁵ Грудь терзая свою, весь круг земной исходила;

      Всё бездыханную плоть повсюду искала и кости, —

      Кости нашла наконец на чуждом прибрежье, в могиле.

      Туг же припала к земле и прочтенное в мраморе имя

      Жаркой слезой облила и ласкала открытою грудью.

      ³⁴⁰ Дочери Солнца о нем не меньше рыдают, и слезы —

      Тщетный умершему дар – несут, и, в грудь ударяя, —

      Горестных жалоб хоть он и не слышит уже, – Фаэтона

      Кличут и ночью и днем, и простершись лежат у могилы.

      Слив рог с рогом, Луна становилась четырежды полной.

      ³⁴⁵ Раз, как обычно, – затем что вошло гореванье в обычай, —

      Вместе вопили они; Фаэтуза меж них, из сестер всех

      Старшая, наземь прилечь пожелав, простонала,