Ловля молний на живца. Татьяна Млынчик

что тогда?

      – Я выпила стакан пива. Лиза – не знаю.

      – Стакан это сколько?

      – Это пол-литра.

      – Кто тебе его дал? – резко тыкнул он.

      – Я купила пиво в баре клуба.

      – Так что случилось с Лизой?

      – Я упала на нее. Может, задела ее, ударила…

      – Ударила? Чем?

      – Ну, ногой там, в голову… Придавила.

      – Ты же не толстая, как придавила?

      – Я не знаю, почему она… У-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у, – Маша горловыми спазмами давила из себя злосчастное слово.

      – Давай-давай, выговаривай, мы не торопимся. – Власов откинулся на спинку кресла с одеревеневшим лицом.

      – У-у-умерла.

      Воцарилась могильная тишина. Слышно было, как снаружи шепотом переговариваются какие-то женщины. Мама все еще стояла за спиной и держала руки у нее на плечах. Машины губы, покрытые мелкими пузырьками слюны, заметно дрожали.

      – А с чего ты взяла, девочка, что Елизавета мертва?

      После того как Маша с мамой вышли из кабинета, сосед повернулся к Власову:

      – И зачем ты их так, Юрич? Там же все ясно.

      – А за шкафом. Пусть знают. У меня племянник в такой же «ком-па-нии». – Власов изобразил кавычки в воздухе костлявыми пальцами. – Закончил тем, что у брата и жены деньги таскает. Сявка. Маргинал. Та же конъюнктура, что у этой: железо в харе, патлы в черный красит. И девица дрянь. Невестку мою толкнула. Пусть знают. Мамаше я потом шепнул. Да и вообще, у нас пока только результаты предварительного исследования… Экспертизу еще месяц ждать. Мало ли что там?

      На улице мама набросилась на Машу с расспросами:

      – Что еще за дача? Почему ты нам не сказала?

      – Вы бы не отпустили.

      – Что, если бы тебе сейчас нужен был адвокат? Ты должна была все, что связано с этой девочкой, выложить нам с папой с самого начала. Хочешь будущее себе перечеркнуть? Как же ты не понимаешь, что любое дело, заведенное на тебя, потом будет поганить тебе всю жизнь! Что еще ты скрываешь?

      – Я у вас только и делаю, что что-то скрываю…

      Мама пиликнула сигнализацией от машины.

      – Я пешком. – Маша смотрела на нее, держась руками за лямки рюкзака.

      – Испугалась? – Мамин голос смягчился. – Он мне, когда ты вышла, рассказал. Что там на самом деле случилось.

      – Да? И что?

      – Садись в машину, по дороге расскажу. Говорю же. Нет, она упирается!

      И пока они ехали, мама рассказала. Выяснилось, что Лиза, упав, угодила в лужу пива на полу. При этом ногой или рукой зацепилась за металлическое ограждение у сцены. Ограждение было заземлено. А один из кабелей звуковых приборов, похоже, повредился. Возможно, изоляцию порвали во время давки у сцены, когда концерт уже вовсю гремел. И Лиза, соприкоснувшись с жидкостью, приняла телом электрический удар. Потому что жидкость – это проводник. Стоявших людей ударить не могло. Они были в обуви: резиновые подошвы изолируют ток. Но Лиза соприкоснулась с пивом открытой частью тела. Скорее всего, задралась рубашка. Ее тело превратилось в звено цепи, провело ток. В момент удара автоматы в клубе