Рожь во спасение. Миша Сланцев

с этой ночью тоже был «на ты»,

      по Невскому гулял бы до рассвета.

      И мне бы все окрестные коты

      передавали тёплые приветы.

      Печаль, как и положено, светла…

      Я вкупе с согревающим напитком

      мурчал бы с видом доброго кота

      и излучал чеширскую улыбку.

      Коты! Пусть топот ваш звучит,

      от вас не ускользнёт ни мышь, ни крыса.

      И в благодатной питерской ночи

      найдёте вы своих прелестных кисок!

      …Ты снова сонный пленник темноты.

      Послать бы все дела к чертям собачьим!

      Проснись и посмотри на всё иначе.

      Прислушайся, как топают коты.

      ВОРЧУНЫ

      рассказ

      Они сидели на кухне перед початой бутылкой дорогого виски и являли миру неторопливые высказывания. Они – это служащий департамента по обеспечению чего-то там администрации какого-то российского региона, худощавый и раздражительный Семён Короедов и частный предприниматель, внушительный, чуть склонный к полноте, но тоже раздражительный Николай Сомов. Их приятельские отношения начались ещё со школы и продолжались до сих пор. То ли потому, что жили они по соседству, то ли потому, что находили друг в друге возможность посмотреть хоть в какой-то компании футбол и попить пивка, а может, потому, что их взгляды на мир нередко оказывались схожими.

      – Ну, будем, – сказал Коля, разлив на правах хозяина благородный напиток и взявшись за стопку, – два штукаря вискарь как-никак стоит. Это тебе не наша «Кузнечная», палево, с которого башка с утра…

      – Будем…

      Первая пошла привычно, и даже слова, которые сопровождали её в последний путь были заранее известными, поэтому входили в часть привычного ритуала чокания. Впрочем, иногда «будем» менялось на «ну, давай». Постоянством, кроме слов первого тоста, отличалась и закуска: с какого-то времени было решено, что лучше сопровождать крепкий алкоголь, как выражался Сомов, «лёгкими фруктами». Непонятно, почему именно апельсины были удостоены чести быть постоянной закуской. Возможно, относительная дешевизна была тому причиной, а может, это было когда-то единожды озвучено, а потому так повелось. Из мелких привычек складывались более крупные, словно ручейки вливались в речку. Но итоговая большая привычка заключалась в совместном распитии чего-нибудь крепкого, темы разговора менялись не особо, и так же неизменна была больная голова наутро и досада на потерянное время и потраченные деньги на выпивку.

      – Вот я не могу понять, что у нас за страна, – начал раскрывать любимую тему Сомов. – Вот сидим тут, шотландское пьём. Чё наше-то не пить? А не особо разопьёшься. Потому что всё подделка, всё из порошка, молоко – тоже из порошка. Скоро порошок будут делать из порошка…

      – А колбаса? – с готовностью подхватил Короедов. – Ты знаешь, что есть колбаса, в которой вообще ни грамма мяса? Лучше вон апельсинчиков взять…

      И приятели взяли по дольке апельсинчика, хотя между ними негласно считалось, что просто есть закуску не совсем прилично, как-то по-женски, что ли…

      – Я тут