Река жизни. Владлен Петрович Шинкарев

но после войны в семью не возвратился, остался жить с фронтовой подругой. Правда, прожил он с ней всего четыре года. Новая жена не выдержала загулов отца, когда он учился в Ленинграде на агронома, бросила его, и уехала куда глаза глядят.

      Мои горестные и печальные раздумья развеял хозяин тира.

      Он потрепал мои волосы на голове и вдруг, глядя в глаза матери, предложил работу в выходные дни. Мир не без добрых людей! Мы, не сговариваясь, сразу же согласились. Мать в выходные дни должна была в тире подыгрывать хозяину в азартных играх. Я же рядом в мастерской производить пульки из свинца за станком, который легко управлялся, не вызывая усталости в детском организме. Из тира мы вышли счастливые и радостные, держа в руках различные призы. С благодушным настроением отправились прогуливаться по парку. Время катилось к вечеру, заиграл духовой оркестр на танцевальной площадке «Кому за тридцать», а на открытой арене зелёного театра, запели народные коллективы заводских домов культуры. На душе как-то стало легко, светло и радостно. Мать попросила у меня разрешения потанцевать. Я опрометчиво ей разрешил, ещё не зная, что она будет пользоваться таким успехом. Но когда мужчины один за одним, на перебой, стали её приглашать то на один вальс, то на другой, я занервничал, просто стал её ревновать. Она быстро это заметила и успокаивающим тоном предложила:

      – Пойдём домой!

      Уже за воротами парка, я спросил мать, где она научилась так метко стрелять. Мать отшучивалась, повторяя одно и то же:

      – Я солдат революции и должна уметь за неё постоять!

      12. Первое сентября

      Раньше почему-то даже при упоминании слов «первое сентября» я содрогался от ужаса. Мне не только не хотелось в школу идти, я в раздумьях желал, чтобы она сгорела или на худой конец её ливень залил так, чтоб крыша обрушилась.

      Но каждый год этого не случалось, и я скрипя зубами со страхом шёл в это мрачное заведение, проклиная в сердце храм знаний.

      Первое сентября в этом году я ждал с невиданным нетерпением. Мне хотелось как никогда проверить побыстрей свои силы и возможности.

      Не успел в пять утра прогрохотал товарняк на мясокомбинат, как я вскочил с постели. Сделал зарядку, умылся. Мать забеспокоилась, уговаривая меня ещё немного поспать, несколько раз повторив, что на школьной линейке мне надо искать 8 б класс. А потом вдруг неожиданно заявила:

      – Отпрошусь у начальства, приду на линейку, посмотрю со стороны, как ты выглядишь!

      Не помню, когда последний раз мать была на школьной линейке, не до этого ей было от житейских забот и усталости. Но главная причина, возможно, крылась в другом, ей надоело выслушивать только одни упрёки в мой адрес, от стыда сгорая. Поэтому её желанию особенно не поверил. Как правило мама уходила на работу в пять часов утра, а приходила домой после восьми. Она работала поваром в столовой грозного комитета государственной безопасности (КГБ по Краснодарскому краю). Она лично обслуживала начальника краевого комитета, малейшая оплошность