Красный Жук. Евгений Викторович Сурмин

до конца учёбы, – парень зыркнул за спину Ивана и понизил голос. – Не вздумай жрать и не пей сейчас.

      Продолжил земеля уже нормальным голосом:

      – Тут НЗ, мыльно-рыльное, кружка-ложка, индивидуальный медпакет, бельё, полотенца, нитка-иголка. Короче, что по уставу положено, то и уложено, – нехитро скаламбурил Тимофей.

      Дождавшись, пока Иван снимет ранец и поставит его рядом с собой, продолжил выдачу, проговаривая выкладываемое на стол вслух:

      – Патронная сумка – одна штука. Штыковые ножны – одна штука. Гранатная сумка – одна штука. Фляга с водой в чехле – одна штука.

      Алюминиевая, заметил опытный сержант, хорошо.

      – Лопатка в чехле – одна штука. Так, пристегнул? Поехали дальше, обойма снаряжённая – две штуки. Шлем стальной СШ-36 – одна штука. Плащ-палатку получишь потом, противогаз потом.

      – Шлем повесил? Ну, осталось немного. Нож НР-40 – одна штука.

      «Ого!» – Иван опять удивился. Насколько он знал, такие ножи только начали выпускаться для разведчиков, и не факт, что успели до многих частей дойти. Но пехоте он даже по уставу не положен.

      – Ну и последнее, винтовка Мосина со штыком – одна штука. Вот теперь давай расписывайся, вот я галочки-палочки поставил. – И уже тише, когда Иван наклонился над столом, – Ты, Вань, не спеши, не спеши. Силы-то побереги. – И громко: – Давай, давай, земеля, не задерживай, поболтаем ещё.

      «Да куда я попал-то, одни странности, Тимофей этот со своими страшилками, чего не жри, куда не спеши? Или на разведчиков учить будут?» – так и не решив ничего для себя, Иван уже выбегал во двор, освобождая место другим курсантам.

      Самая длинная ночь сержанта Жукова.

      Выйдя во двор – уже в составе отделения – Иван обратил внимание, что на улице совсем темень. Хорошо ещё, что мощный прожектор освещал плац у крыльца. Курсантов поделили на восемь отделений, и сейчас они стояли обособленными группами, дожидаясь инструкторов. В каждое отделение попало по десять или одиннадцать человек. Как Иван успел подсчитать, вместе с ним в пятом отделении было десять бойцов.

      – Ну чё, братухи, носы повесили, сейчас пробежимся немного, аппетит нагуляем, разогреемся. Меня, кстати, Егором зовут, можно Жало, – сказал улыбчивый парень, чем-то напоминающий Ивану артиста Качалова.

      «Ага, держи карман шире», – подумал Иван.

      – Сомневаюсь. Очень сомневаюсь.

      Все с интересом посмотрели на своего нового командира, ожидая продолжения.

      – Не бзди, командир. А, братухи, как ловко нас! Постояли два часа и всё, гниль сама себя проявила.

      – Эт ты об чём, Егор? – спросил невысокий младший сержант, устраивая ревизию содержимому своего ранца.

      – Ну дела, а ты не понял? Так чего ж в столовку не утёк?

      – Приказу такого не было, – набычился невысокий, оторвавшись от своего ранца.

      – Вот поэтому ты здесь стоишь, а те, кому приказ по боку, уверен, уже лыжи взад вертают, понял мою мысль, братуха?

      – А тут, пожалуй, Братуха прав, – народ заулыбался, понимая, что по крайней мере на период обучения