Хранители. Матильда Грин

казалось дурным видением или сном, он просто отказывался признавать, что каким-то непостижимым образом именно он оказался в центре этого кошмарного бреда. Обвинение по какой-то причине изначально поставило себе целью во что бы то ни стало доказать, что это именно он убил Софи. Все его попытки убедить обвинение в существовании некоего Поля, с которым Софи, по её словам, собиралась уезжать из Франции натыкались на скепсис и только усиливали настрой против него. Скрытная жизнь этой женщины, практически полное отсутствие общения с матерью, Гарри или Марьян, которые, как выяснилось, понятия не имели о планах сестры, только ухудшали ситуацию. Обвинение так яростно изобличало Гилберта в том, что он мог выдумать несуществующего Поля с целью отвести глаза от своей преступной персоны, что он и сам уже сомневался: а не приснился ли ему вообще этот разговор? С отчаяния Гилберт снова закурил, и, сидя бессонными ночами с дымящейся сигаретой на кухне, ловил себя на мысли, что невольно ожидает возвращения жены. Совсем как год назад. Либо со страхом представлял, что он сошёл с ума и взаправду совершил это убийство, тайно приехав в Париж. А этот его сон в отеле – просто флешбэк его реального поступка. Он чувствовал, что она и после ухода в мир иной продолжает мучить его, не отпуская на свободу и не давая возможности узнать всю правду о том, что с ней произошло. Там, в парке. Больше всего Гилберта пугало именно то, что в парке он увидел её именно такой, какой она предстала ему во сне. Об этом он, разумеется, никому не сообщал, даже Роланду. У них пока и не было времени на такой разговор. Роланд вообще вернулся из своей апрельской командировки каким-то другим. Он стал более задумчивым и каким-то уж слишком серьёзным. Гилберт помнил, что Роланд кого-то встретил в России, но вдаваться в подробности в тот момент у него не было желания. За эти три месяца Габриэла и Роланд сделали всё возможное, чтобы помочь ему. Спустя месяц поисков нашелся надёжный свидетель помимо официантки. В тот злополучный вечер один заядлый курильщик из дома напротив парка все время, пока Гилберт ожидал Софи, с интересом наблюдал за крепко обнимающейся парочкой, которая подозрительно долго в одном неизменном положении прижималась к ограде со стороны парка. Оба кутались в тёмные пальто. Именно перед этой оградой, между густыми кустами жимолости через час после этого и нашли Софи. Незадачливый наблюдатель не догадался позвонить в полицию, но почему проходящие мимо люди не видели крови, не слышали криков, до сих пор оставалось загадкой.

      – Ты только представь, – сухо сглатывая, рассказывал Гилберт Роланду, – я сидел в этом парке буквально в ста метрах от неё. Я ждал её почти час и не додумался обойти этот треклятый парк. И как? Как это могло произойти, я до сих пор не могу себе представить. Столько людей вокруг! И никто не заметил, что практически на их глазах убивают человека! Вся трава вокруг этого места была испачкана в крови. И никто ничего не видел!

      Слушая этот рассказ, Роланд испытывал до боли знакомое дежа-вю и с тоской вспоминал их обед с Ариной на террасе ресторана в Ростове. Апрельское путешествие