Стрела, монета, искра. Том I. Роман Суржиков

выписывал дуги в опасной близости от Джоакинового носа.

      – Эй, седой лорд, – прикрикнул Хармон, наводя арбалет. – Ты бы бросил эту грюкалку, а то, неровен час, покалечишься…

      Старик оглянулся и оценил шансы. Снайп подступил к нему.

      – Хармон?.. – крикнул седой. – Никак Хармон-торговец! Сказал бы сразу, что это ты. Чего прячешься-то?!

      – Да я, видишь, задремал в фургоне, – миролюбиво признался Хармон. – Проснулся – а тут такая катавасия… Но ты это, цеп все-таки положи. Иначе не выйдет у нас взаимного понимания.

      Бежать было некуда – Седой стоял на мостке, зажатый Джоакином с фронта и Снайпом с тылу. Он нехотя бросил оружие.

      – Хармон, ну ты сам-то… – проворчал старик. – Зачем ты с нами так, будто мы разбойники какие…

      – Нет, что ты! – округлил глаза торговец. – И в мыслях такого не имел! Какие же вы разбойники? Честные лесные лорды, работники цепа и топора. Но вот мой наемник новенький – он в здешних местах впервой, не признал вас сразу… Ты уж не серчай.

      Из арьергарда подтянулся, наконец, Доксет. Он толкал перед собой острием копья молоденького перепуганного паренька, рядом важно шествовал Вихренок.

      – Хозяин, там в кустах еще один был, мы вот его изловили, видишь!

      – Молодцы, – похвалил Хармон. – Отберите у него все железки, что найдете, и отпустите на все четыре. На кой он нам.

      Хриплый старик оживился:

      – Хармон, так, может, это… и я тож пойду?

      – О раненых товарищах не желаешь побеспокоиться?

      Секироносец с дырой в боку уже не дергался, остальные двое сопели и постанывали. Было заметно, что старику плевать на них и сохранение собственной шкуры видится ему единственно важной задачей. Однако он просипел:

      – А то как же. Возьму их, значит, под ручки, и пойдем себе.

      – Конечно, – кивнул Хармон. – Возьмешь и пойдешь, отчего же нет. Раненым уход нужен, старикам – покой. Тридцать агаток.

      – Чего?!.

      – Агаток. Это круглые такие серебряшки с женским личиком. Тридцать. Это трижды столько, сколько у тебя пальцев.

      – Хармон… Хармон!.. – заныл Седой. – Хармон, слышь… Это же пол-елены! Откуда у меня столько? Помилосердствуй!

      – Помнится, год назад наше с тобою знакомство стало мне в дюжину агаток.

      – Так дюжина же! Не тридцать! – возопил старик.

      – Так и год прошел. А деньги к деньгам липнут, как снег к снегу. И вот я думаю, что ты на мою дюжину серебряков еще полторы успел налепить. Я бы точно успел, останься та дюжина в моем кошеле.

      – Они… э… они… там, в хижине.

      – А то как же! Конечно, в хижине, – участливо кивнул Хармон. – Сам сходишь?

      – Да, да! Мигом обернусь!

      Хармон зажмурился.

      – Раз, два… – раскрыл глаза. – Вот и прошел миг. Считай, обернулся. Красавчик, возьми у лесного лорда оплату.

      – Э, э, стой!

      Джоакин упер острие меча в кадык хриплому и выдавил капельку крови. Старик сунул руку за спину,