Рыжий рыцарь, золотой менестрель. Мора фон Эпштейн

между прочим, именно в этой области не так то уж и много.

      – Успеем, – я с трудом переборола трусоватое желание повернуть голову, – здесь рядом есть какие-нибудь строения?

      – Есть избушка лесника. Но это дурное место, наши туда не любят ходить. Боятся.

      – Это хорошо, что боятся. Дорогу знаешь?

      – Да, сверни на ту тропинку.

      Я сменила направление, искренне надеясь, что из селян неважные следопыты и хорошие трусы. Иначе нам от них нипочём не спрятаться. Будем верить, что страх перед колдовством охладит их жажду убийства и заставит задуматься о смысле жизни. Если же нет, то об этом никто никогда не узнает и над могилками не поплачет. Все мы люди вольные, никто о нас даже не вспомнит. Но сперва нас надо найти и убить. А я хоть и не воин, но проблем им устроить могу, да таких, что сами рады не будут. Менестрели, между прочим, тоже не дураки, и жизнь им ещё дорога. А на большой дороге немало любителей лёгкой наживы, так что у меня и меч есть, и кинжалов парочка на всякий случай найдётся.

      – Лоран, вон та избушка.

      – Оставляет желать лучшего, но на временное убежище сгодится.

      Альфред недоумённо покосился на заброшенный, сколоченный из кривых досок и палок домик с хлипкой дверью и затянутым бычьим пузырём окном, и тихим ржанием заметил, что у меня не все дома. Меня, между прочим, жилище тоже особо не вдохновляло, особенно подобная решету крыша, но мужчинам привередничать не пристало. Так что волей-неволей пришлось смириться.

      – Элли, придержи эту покосившуюся пародию на дверь, а то мне колдуна заносить неудобно. Худой как скелет, а тяжёлый, что даже не верится. И плечи широкие, словно у рыцаря знатного. Тут кровать есть?

      – Есть. Как раз за твоей спиной. Давай помогу.

      – Иди коня расседлай, тут я и сам справлюсь.

      – Хорошо. Сумки в дом занести?

      – А как же, – я свалила мужика на жалкое подобие кровати и закутала в плащ, – тащи всё сюда. Уже вечереет, а значит, сегодня мы никуда отсюда не денемся.

      – Вот, – девушка сложила мой хлам в угол и неуверенно приблизилась, – Лоран, а ты уверен, что он выживет?

      – Элли, я не пророк и даже не знахарь. Я простой менестрель и откуда мне знать, будет ли он жить? Всё, что я могу для него сделать – это спеть.

      – Тогда спой.

      Я не уверен в том, кто это сказал, но, глядя на едва дышащего колдуна, спорить не решилась. Говорят, что песня помогает как жить, так и умирать, а потому выбирать мелодию мне пришлось очень тщательно.

      Спой мне, ветер, о лентах в чужих волосах,

      Спой о том, как играл с ними, пряди лаская,

      Спой же мне о свободе, как пел о лесах,

      И не дай усомниться, что правда святая.

      Ты пропой, как по горной цепи в вышине

      Плыли тучи, цепляясь краями за пики.

      Ты мне спой хоть немного о правой войне

      И богов равнодушные, светлые лики.

      Ветер-ветер, мой брат, своих крыл не сломаешь,

      Ты промчишься по миру, срывая замки,

      Ты все видишь, ты все обо всем мире знаешь

      И тебя