Вниз по реке. Джон Харт

смотрел на реку, и если мы с ней видели одно и то же, то могли и не ведать об этом. Не было слов, подходящих для этого момента.

      Я едва успел закончить, как Грейс объявила:

      – Я – купаться.

      Опять застегнула верх – гладкий плоский живот маячил в каких-то дюймах от моего лица.

      – Не уходи пока, – сказала она, а потом повернулась и скользнула в воду одним плавным движением. Я стоял и смотрел, как солнце сверкает на ее мокрых руках, когда она быстрыми саженками продвигалась вверх по течению. Отплыла футов на пятьдесят, потом развернулась и поплыла назад. Грейс разрезала поверхность реки, словно очутилась в своей родной стихии, и я подумал про тот день, когда она впервые попала сюда – как вода распахнула свои объятия и стала уволакивать ее вниз…

      Вода ручьями стекала с нее, когда она взбиралась обратно на мостки по лесенке. Отяжелевшие от воды волосы откинулись на спину, и на миг я углядел нечто неистовое в чертах ее не прикрытого ничем лица. Но тут на нос опять вернулись темные очки, и я лишь молчаливо стоял, пока Грейс опять укладывалась на доски, позволяя солнцу вновь поджаривать тело.

      – Надо ли вообще спрашивать, надолго ли ты в наши края? – произнесла она.

      Я присел рядом с ней.

      – На сколько понадобится. На пару дней.

      – Есть какие-то планы?

      – Да надо кое-что сделать, – уклончиво ответил я. – Повидать знакомых. Повидать родню.

      Она издала жесткий смешок.

      – Не рассчитывай сразу на всё. У меня своя жизнь, знаешь ли. То, что я не могу бросить только потому, что ты вдруг явился тут не запылился.

      И тут, ни секунды не мешкая, спросила:

      – Куришь?

      Потянулась к кучке одежды рядом с собой – шортики из обрезанных джинсов, красная футболка, шлёпки – и достала маленький полиэтиленовый пакетик. Вытащила из него самодельный косяк и зажигалку.

      – Не, с самого колледжа не пробовал, – ответил я.

      Она прикурила «травку», глубоко затянулась.

      – Ну а я вот курю, – произнесла напряженно.

      Протянула мне дымящийся косяк, но я помотал головой. Она пы́хнула еще разок, и дымок потянулся над водой.

      – Жена у тебя есть?

      – Нет.

      – А подруга?

      – Тоже нет.

      – А как же Робин Александер?

      – Давно уже нет.

      Затянувшись в последний раз, Грейс затушила косяк и бросила оставшийся обугленный огрызок обратно в пластиковый пакетик. Ее слова стали звучать не столь резко.

      – А у меня вот есть дружки, – произнесла она.

      – Это хорошо.

      – Дружков хоть завались… То с одним встречаюсь, то с другим.

      Я не знал, что на это сказать. Грейс села лицом ко мне.

      – А тебе все равно? – спросила она.

      – Ну конечно же, не все равно, но это не мое дело.

      Теперь Грейс уже вскочила на ноги.

      – Еще как твое! – выпалила она. – Если не твое, так чье же?

      Подступила ближе, остановилась в каком-то дюйме. Из нее буквально исходили мощные эмоции, но разобраться в них было