Байки из Мавзолея. Проза XXI века. Владимир Сумин

Сам Владимир Ильич марксистские занятия вел редко. Забот хватало и без того. Нужно было следить за хозяйственной частью, сводить дебет с кредитом: сколько собрали, что купили, куда ушло. И вот на одном занятии он обратил внимание на странного юношу. Тот не слушал лектора и увлеченно возился с чем-то мелким на столе. Подойдя поближе, Владимир Ильич разглядел, что тот двумя иголками на столе препарирует муху.

      – Развлекаетесь? – спросил Владимир Ильич.

      Марксист наклонился над столом и закрыл грудью жертву.

      – Учусь бороться с врагами революции!

      – Как это? – удивился глава кружка. – И при чем здесь муха?

      Юноша поднял глаза. На щеках его рдел румянец. Взор пылал. Владимир Ильич даже спрятал за спину томик Маркса, опасаясь возгорания.

      – Смотрите!

      Кружковец извлек из спичечной коробки муху и иголкой придавил ее к столу.

      – Жужжит?

      – Жужжит, – согласился Владимир Ильич.

      – И этим мешает во время занятий стремящимся к знаниям рабочим постигать марксистские истины. Она и есть враг!

      – Эк вы ее, батенька!.. А впрочем, в определенном приближении… И что же вы извлекли из своих опытов?

      – Жужжит?

      Кружковец отделил у мухи крылья.

      – Да.

      – И так жужжит?

      Кружковец оторвал бедняге лапки.

      – Тише, но…

      – А вот так!

      Экспериментатор поставил иголку горизонтально и отчленил мухе голову от вздрагивающего тельца.

      – Перестала! М-да! И как вы это интерпретируете?

      – С врагами надо действовать безжалостно! Физически! Только физически!

      – Понятно. Вы работаете? Учитесь?

      – Я служу революции.

      – Как вас зовут?

      – Феликс. Феликс Дзержинский.

      – Еврей?

      – Поляк.

      – Это одно и то же. Что ж, думаю, вы найдете себе в наших рядах достойное место.

      – Я постараюсь.

      – Только вот, батенька, знаете: уничтожить врага – это для нас, марксистов, мало.

      – А что надо?

      – Чтобы враг осознал свои ошибки и заблуждения. И публично покаялся.

      – Зачем?

      – Тем самым он предостерег бы других людей от вступления на пагубный путь измены и предательства.

      – Я буду работать над этим.

      – Ищите!

      Бронштейн

      Не всегда люди, прибившиеся к марксистскому берегу, нравились Владимиру Ильичу. Но он всегда оставлял их рядом, если надеялся извлечь из них пользу. Так в кружке появился щеголевато одетый молодой человек, с тростью, в пенсне, с пышной шевелюрой.

      – Вы, наверно, редактор? – попытался угадать Владимир Ильич.

      – Я – еврей! – ответил тот. – Лев Бронштейн.

      – Что же вас привело к нам?

      – Я умею хорошо считать: в уме, в столбик, на счетах. Я могу даже извлекать корни.

      – Квадратные?

      – Любые!

      – У вас есть свой метод?

      – Да. Я зову рабочих, и они окапывают его со всех сторон.

      – Ха! Ха! Ха! Да вы,