О себе, Времени и Геофизике Автобиография. Владимир Григорьевич Ингерман

что не все было плохо при социализме, было много и хорошего.

      Каспийское море довольно коварное, конфигурация берега такова, что при определенных условиях возникает сильная обратная волна. Эта волна тащит в море пловцов, которые плывут к берегу. Обычно вывешивалось предупреждение, что плавать опасно, но многие не обращали на это внимание, и некоторые тонули, выбившись из сил. Мы это предупреждение тоже игнорировали, но мы знали, что надо делать при наличии обратной волны. Техника была довольно простая: плывя к берегу, надо наблюдать волны сзади. Как только замечали большую волну начинали плыть с максимально возможной скоростью. В момент, когда волна нас достигала, переставали грести и вытягивались в струну, тело было подобно доске. Волна подхватывала нас и несла на гребне на берег. Иногда скорость приземления была настолько высока, что приходилось сделать несколько кувырков, пока остановишься. Это было ужасно азартно.

      Ещё я очень любил маевки. Первого мая весь город выходил на демонстрацию, а второго мая все, у кого был какой-нибудь транспорт, выезжали за город на маевку. Выезжали семьями, группами, предприятиями. Погода в это время в Махачкале отличная, и народ резвился на природе как мог. Футбол, волейбол, шахматы, карты и, конечно, традиционный шашлык из барашка. Это были редкие, дра- гоценные минуты общения с отцом, когда он не был занят.

      Телевизоров в то время ни у кого не было, и я был единственным учеником в классе, у которого в доме был патефон. Периодически я устраивал экскурсии домой для своих одноклассников, и мы слушали разные пластинки. Во время моей учёбы в Махачкале моя старшая сестра Неля училась на геологическом факультете Грозненского Нефтяного Института. Когда она приезжала домой на каникулы, учила меня танцевать, в основном уроки шли под модный в то время фокстрот Рио-Рита. Это были первые уроки танцев, которые я до сих пор люблю.

      Мне было 14 или 15 лет, когда, наконец вняв моим многочисленным просьбам, отец привез в дом овчарку. Я тут же назвал его Джульбарс и начал дрессировку по книге Служебное собаководство. Джульбарсу, однако, было уже полгода, то есть я запоздал на несколько месяцев с началом тренировок. Как известно, вся тренировка основана на принципе кнута и пряника. Моя собака, естественно, любила пряник и не любила кнут, Джульбарс затаил на меня злобу, и это могло кончиться весьма плачевно. Как-то вечером я пришёл домой и как только вошёл в почти темный коридор, услышал звук прыжка, это мой Джульбарс прыгнул на меня. Я инстинктивно выбросил вперёд правый кулак и попал им прямо в раскрытую пасть, опять же повинуясь какому-то инстинкту, я не стал выдергивать руку из пасти, а схватил левой рукой ошейник и стал тянуть его на себя, вдавливая кулак в горло собаки. Когда я, наконец, отпустил полузадушенного Джульбарса, он полностью признал, что я его хозяин, и мы оставались лучшими друзьями до его смерти.

      Джульбарс вырос в очень крупную сильную собаку и был прекрасно тренирован. Он мог сидеть часами рядом с моими вещами на кишащем народом