Перелётный словарь для почтовой вороны. Владимир Старшов

ангел местного ваянья…»

      Честный ангел местного ваянья

      по улыбке белым камнем скован,

      от улыбки этой расстоянье

      семь шагов землёю

      до кладбища городского.

      Проходила мимо здешняя корова,

      простодушно морду протянула,

      тёплым духом молока сырого

      прямо в ноздри ангелу дохнула.

      Задрожал он в квантовом мерцанье,

      и как будто принял он решенье

      в одиночестве исполнить обещанье —

      в трубы вострубить о воскрешенье.

      «Снег – это что-то неземное…»

      Снег – это что-то неземное,

      ему не место на земле,

      где мы живём шпана шпаною,

      всегда измазаны в золе.

      Он здесь не нужен, пусть вернётся,

      вверх развернётся налету,

      ведь если ляжет он, придётся

      всё говорить начистоту.

      А мы кто бес, кто безобразник,

      у нас слетает скверна с губ,

      мы ангелам испортим праздник

      пахучей рванью наших шуб.

      Послушай, снег, ещё не поздно,

      пока не рухнул на жнивьё —

      останови над нами воздух,

      зачем падение твоё!

      Но снег не слышит, снег не слышит

      заклятий наших дребедень,

      идёт, вселенную колышет,

      и завтра будет новый день.

      «Быть может, в лозняке живущий воздух…»

      Быть может, в лозняке живущий воздух

      сам по себе живёт, отдельно,

      кустарные там выдувает звёзды,

      и выходной имеет в понедельник.

      По понедельникам зимой рисует тени

      цветные на снегу своих растений,

      и говорит, что вяжет из лозы,

      и никому не оттворит вязания азы.

      А есть ещё затеи птичьи, лисьи,

      и всех, пожалуй, и не перечислить,

      с водою ближней у него, кажись, какие-то дела,

      всё для того, чтоб жизнь отсюда не ушла.

      Как хорошо здесь подышать немного,

      прохладный в языке почувствовать ожог,

      и мартовский услышать оттаявший рожок,

      и разве меньше он большого бога,

      о чём-то в ивняке вздыхающий божок.

      «Законченная мысль последствие влечёт…»

      Законченная мысль последствие влечёт,

      и пусть она сильна, и пусть авторитетна,

      но бабочка-капустница садится на плечо

      и хочет приподнять тебя, но тщетно.

      «На крышах первый пробный снег…»

      На крышах первый пробный снег,

      для крыш, для воробьёв, для всех,

      быть может, взять нас на испуг

      хотел октябрь, но сам припух,

      стоит как мальчик-альбинос

      и мокрый вытирает нос.

      «Вода не хочет льда…»

      Вода не хочет льда,

      и в сумраке ночей

      неведомо куда

      несёт тоску очей.

      И долгие глаза

      её темным-темны,

      и,