Перелётный словарь для почтовой вороны. Владимир Старшов

их чернее чем черны,

      и – лёгкими мазками – изумруд,

      но я боюсь, что всё слова заврут,

      слова лишь на уродливость верны.

      Как бы то ни было, не походя творец

      исполнил их, а честью дорожа,

      и слово в рифму подобрал – скворец,

      и, видно, сам от радости дрожал.

      «Травинка моя, мы умрём, это правда…»

      Травинка моя, мы умрём, это правда,

      спастись невозможно, никто не придумал,

      но только не завтра, и не послезавтра,

      ещё этот ветер далёкий не дунул,

      ещё миллионы секунд и отсрочек,

      и бог подарил нам какую-то милость

      когда от тебя ответвился росточек,

      а как я хотел, чтобы ты разветвилась,

      травинка моя, нас на свете несметно,

      но только по двое, сплетаясь весною,

      мы жизнь осыпаем пыльцою бессмертья,

      хотя и смешаемся после с землёю.

      «Не за горами пора тополиного пуха…»

      Не за горами пора тополиного пуха,

      помнишь, зимой мы мечтали о ней?

      Жизнь, ты прости мне дурацкую кличку «житуха»,

      выстели пухом нам несколько ласковых дней.

      Пусть он мелькает, пусть как хочет летает

      ночью и днём, от зари до зари.

      Это отлично, что пух тополиный не тает,

      но от него что-то тает внутри.

      Скоро начнётся… И ветер закрутится лихо,

      белый, мохнатый, весь на виду!

      Выйду я к вам, тополя, тополихи,

      с милою женщиной город большой обойду.

      Нас обогреет пушистая ночь-завируха,

      заговорит мягкий шелест аллей.

      Вот и настала пора тополиного пуха —

      тёплое время, вряд ли бывает теплей.

      «Ах, чалый в яблоках денёк…»

      Ах, чалый в яблоках денёк,

      ты, одичалый мой июльский,

      как на бессмертие намёк,

      а в сумерках росой намок

      и в глиняную дул свистульку.

      Я не такой сейчас простак

      о счастье задавать вопросы,

      пока поёт знакомый птах,

      пока дымок от папиросы

      переливается в цветах,

      молчи и ты – тик-так, тик-так.

      «Месяц стрекоз и лягушек…»

      Месяц стрекоз и лягушек,

      пуха и свежих опушек,

      мягкой воды, чистой звезды, —

      с привкусом вечным беды.

      «Малый ласточкин на обрыве дом…»

      Малый ласточкин на обрыве дом

      захлёстывается волной.

      Души, добытые с трудом,

      вмиг развеиваются за стеной.

      Для новых жильцов проветриваются дома,

      митральный клапан шумит как дождь.

      Не надо, не надо сходить с ума,

      да раньше времени и не сойдёшь.

      «Летят как майский дождь слова…»

      Летят как майский дождь слова

      и музыки своей не знают,

      опять кружится голова,

      звучанье их припоминая.

      Нежданно попадая