Донжуанский список Ксюши Кораблёвой. Анна Богачева

это сделала. Она победила.

      – Хорошо, что так, – спустя много лет выдохнула мать, выслушав ее давнюю историю, пальцы ее, стиснутые крепко-крепко, побелели от напряжения. – Хорошо, что в тебе это есть. Эта сила и смелость. А то подмяли бы тебя эти звери. Они, может быть, и неплохие сами по себе, но порой из людей лезет все самое подлое, потому что они чувствуют свою силу. Кого-то чужая слабость подталкивает встать на защиту, а кого-то – воспользоваться этой слабостью. Ты ж моя девочка!

      А на лесной базе после Ксюшиного восстания все улеглось, образовалось, можно даже сказать, облагородилось, Друзьями не стали, но к Ксюше начали относиться с осторожностью и уважением, а кто-то и по-доброму. Помочь норовили. Грязных намеков в ее сторону больше себе не позволяли. Иногда улыбались навстречу ей с надеждой – вдруг заметит. Но Ксюше это все было ни к чему. У нее были свои планы на жизнь.

      Директор базы, шестидесятилетний Григорий Наумович, бывший бандеровец, сосланный на Дальний восток после войны, подкатывал пару раз, но Ксюшина внутренняя брезгливость выползала в такие моменты наружу и видна была – не скроешь. И он каждый раз отступался. Думал на время, но его время так и не пришло.

      Через месяц Ксюша вернулась из леса в город другим человеком. О Юре она не вспоминала и уже определенно знала, что не хочет жить в этом далеком, суровом, построенном пятьдесят лет назад на человеческих костях городе. Комсомольск–на–Амуре с затерявшимися среди сопок серенькими домами и заводами, с его жестокими законами выживания не был пределом ее мечтаний.

      Не ее город. И молодые люди, появлявшиеся ненадолго и исчезавшие потом навсегда, были не ее поля ягода.

      Кули

      Ее, Ксюшиным, конечно же, был Кулямов – красавец-туркмен, с которым она училась в школе, в Академгородке, – высокий, кудрявый, с огненным взором и верблюжьим профилем.

      Жили они в соседних комнатах фымышатского общежитии. Ксюша сама того не желая, мягко отжала его у своей соседки по комнате, Алены. Пошла заступаться за обиженную подругу и влюбилась. Об Алениных проблемах после такого разворота событий она больше не вспоминала. Кулямов заслонил собой весь мир.

      Хорошо, что мать Ксюши, отправляя дочь на учебу из патриархального поселка в большой город, поставила жесткий запрет на добрачный секс, а так бы оказалась Ксюша к концу учебного года, к выпускным экзаменам и получению аттестата зрелости вполне себе зрелой и изрядно беременной. Кулямов в этих делах был большой профи. Не в его правилах – восточного мужчины из богатого рода – было держать страсти в узде.

      А Ксюшу держала сильная материнская воля и потому дальше жарких объятий и страстных поцелуев дело не шло. А Ксюшины поцелую кого угодно могли распалить.

      Что для девушки благо, то для парня – мука невыносимая. Кулямов был нетерпелив и горяч, ждать не умел и не желал, и потому скоро нашел замену староукладной Ксюше с ее тараканами в голове. Замена была хороша по всем статьям – писаная красавица, умница и с головой на плечах – Надя Пак. Надя знала границы