Хорошо в деревне летом. Эмиль Коста

окном замелькали серые штакетины заборов. Деревня спала, только редкие старушки копошились во дворах возле дровников. Вот позади остался дом Бондарей, и дорога нырнула в заснеженный лес. Деревья подступали к самой обочине, сосны тянули к машине свои лапы из сумрака…

      Иван Ильич включил приемник, чтобы ехать веселее. Здесь ловились только центральные станции и Китай – сейчас последний явно выигрывал. Лучше уж слушать песни на непонятном языке, чем передачи для московских полуночников. Он не прогадал: музыка оказалась заводная, а бойкая ведущая острила и смеялась над собственными шутками. Время в пути до райцентра пролетело почти незаметно.

      Улицы стояли пустые. Сонный ПГТ встретил раннего визитера равнодушно. Визитер оставил машину на стоянке возле мэрии – там хоть не разуют – и бодро зашагал к автовокзалу.

      – Доброе утро, – сказал Иван Ильич немолодой кассирше в пуховике, едва открывшей свою амбразуру. – Мне до города, пожалуйста.

      – Водитель уже отметился, – глухо ответила женщина, протягивая ему билет. – Можете сразу садиться. А то задубнете.

      Автобус действительно стоял под парами с обратной стороны вокзала. Иван Ильич показал билет нахохлившемуся водителю, в пустом салоне занял лучшее место – над печкой – и уставился в окно. Утренний сумрак понемногу рассеивался, снег уже отливал белым вместо серого, а вершины сопок порозовели. Еще четверть часа – и встанет над краем желтое солнце. Всех задубевших пригреет.

      Сколько раз он пытался уехать отсюда? Служил во флоте, потом в городе решил остаться, из рейсов месяцами не вылазил, полмира повидал – все не то. Край тебя забудет, ты его…

      Владивосток всегда напоминал ему тигра: раскинулся по сопкам, да глазеет то на море, то в небо – вдруг что? Он всегда наготове, сторожит берега, самые дальние подступы к рубежам… На людей ему плевать: не выплывут – приедут новые. Понаедут.

      За мыслями о жизни и малой родине Иван Ильич задремал, и четыре с лишним часа тряски промелькнули незаметно. Он сошел с автобуса в пригороде. Петр жил здесь с конца восьмидесятых, выстроил коттедж одним из первых. Раньше, как многие, возил иномарки, а потом: киоск, магазин, ресторан… Один бог ведает, что сейчас у него за душой.

      От трассы спускалась дорога, прямая как стрела. Шагая по обледенелому и присыпанному угольной крошкой асфальту, Иван Ильич с удивлением крутил головой: раньше здесь рос лес, лишь несколько коттеджей стояло далеко внизу, у старого аэродрома. Пригород всегда был малолюдным, зеленым. Это земли военных; любое строительство – на свой страх и риск. Однако ж сколько рисковых нашлось!

      Чем ближе он подходил к раздолбанной взлетно-посадочной полосе, тем плотнее становилась застройка, тем теснее стояли коттеджи, тем выше были заборы из профлиста. Тоже элита – живут у черта на рогах, а огородились, будто кругом черти с вилами. Друг от друга, не иначе. Однако, найти нужный дом будет непросто.

      К счастью, Иван Ильич заметил впереди приметную машину – переделанный из