Нон Лон Дон. Чайна Мьевиль

Нельзя же сидеть тут, и киснуть, и хныкать, ах, мол, какие мы бедные и несчастненькие.

      – Ну давай посидим еще немножко, – уныло отозвалась Диба.

      Тем не менее она нехотя встала, не выпуская из рук Кисляя.

      – Сами виноваты, – сказала Занна. – И теперь делать нечего. Надо идти.

      Бублик дневного светила опускался все ниже. Небо темнело.

      – Надо поискать на ночь какое-нибудь укрытие, – сказала Занна.

      – Хорошо бы найти что-нибудь поесть, – добавила Диба.

      Они с трудом полезли вверх по скату, кое-как доползли до самого верха и огляделись.

      Вокруг, куда ни кинь взгляд, словно застывшие волны бесконечного моря, тянулись крыши, крытые черепицей самых разных оттенков красного цвета: серовато-красного и красновато-серого или просто цвета ржавого железа. Еще окружающий вид можно было сравнить с холмистой местностью: склоны крыш то круто вздымались, то были более пологие, а между ними, словно глубокие овраги или узкие пропасти, зияли провалы улиц и переулков с их темными, ничем не освещенными глубинами, где могло таиться все, что угодно. В некоторых крышах были прорезаны слуховые окна или поблескивали окна мансард; почти из каждой торчали короткие и толстые печные трубы, похожие на странные грибы. Было также много антенн, проволочные пальцы которых торчали во все стороны.

      Они долго смотрели туда, куда, как показалось Занне, из автобуса что-то упало. Но над бесконечными волнами черепицы не было заметно ни малейшего движения.

      – Что же делать? – продолжала хныкать Диба. – Как отсюда выбраться?

      – Думаешь, я знаю? – ответила Занна. – Послушай, давай все-таки попробуем куда-то двигаться, не торчать же здесь как дурам…

      Она осторожно приподнялась и полезла вдоль конька крыши. Диба смотрела на нее как на сумасшедшую.

      – Легко сказать… – проворчала она.

      Тяжело вздохнув, Диба сунула Кисляя в сумку и очень медленно и осторожно поползла вслед за подругой.

      Вдруг где-то поблизости раздалось громкое жалобное блеяние. В ответ откуда-то издалека послышалось точно такое же. Девочки замерли на месте.

      – Что это было? – прошептала Диба.

      – Откуда я знаю? – так же шепотом ответила Занна.

      – Меня, что ли, Шуазихой прозвали? Ты у нас «избранная», ты должна все знать и уметь. Вот и шуазуй мозгами.

      – Заткнись, – огрызнулась Занна.

      – Сама шуазиткнись.

      Занна не удержалась и звонко рассмеялась – действительно, получилось смешно. Они доползли до печной трубы и остановились, чтобы отдышаться.

      Вдали вздымался лес высотных многоэтажек, виднелась какая-то странная то ли раковина, то ли овощ, дальше – гибрид печатной машинки и холодильника, в общем, далекая панорама Нонлондона, открывающаяся с крыши одного из домов, но прямо перед их взором расстилалось море черепичных крыш, и ничего хорошего это море им не предвещало.

      Становилось все темнее. Диба прислонилась к трубе. Кисляй с несчастным видом тыкался ей в руку.

      – О боже, – вздохнула Диба. – Как я хочу домой,