Чтоб человек не вымер на земле…. Сергей Владимирович Киреев

ни черта в архивах не нарыли.

      Но Витька всё равно аристократ.

      Он шёл путём извилистым, тернистым

      В своих попытках время обскакать,

      При этом был таким аккуратистом,

      Каких ещё на свете поискать.

      Он ногти стриг в неделю раз по двадцать,

      Ботинки чистил, брился каждый день,

      И шляпу, чтоб таинственней казаться,

      Он надевал немного набекрень.

      А ты вот, мой читатель, носишь шляпу,

      Имеешь ты в душе такой каприз?

      Нет? Так и ходишь молча тихой сапой?

      Вот потому-то ты и не маркиз.

      У нас начальство всё охреневало

      От Витькиной настойки «вырви-глаз»,

      При этом никогда не забывало,

      Что он в работе лучшим был из нас.

      В нём страсть одна горела и не гасла:

      На бабах, заселивших наш район,

      Обжёгшись пару раз, Витюха Маслов

      Не в бабу, а в работу был влюблён!

      Такой вот экскурс или, как его, эскиз

      Я посвятил Витюхе, – шутка, блажь, каприз, –

      Вникай, читатель дорогой, и помни, кстати:

      Советский мент – он есть начало всех начал!

      К чему я это? Чтоб ты лучше понимал,

      Кого я встретил среди ночи на Арбате.

      Третья глава

      Итак, мы сидели на лавке

      И пили из фляги коньяк.

      Достать среди ночи добавки

      Вообще было нам не в напряг.

      Достали. И, хоть я особо

      В ночи под луной не пою,

      Мы вместе исполнили оба

      Ту самую песню мою.

      С чего я тогда сочинил их,

      Куплеты про древнюю Русь,

      Про кости в забытых могилах,

      Сказать я уже не берусь.

      И ветер елозил по крышам,

      И в серых мундирах менты,

      Как будто гигантские мыши,

      Сновали среди темноты –

      Не те, о которых пишу я,

      Чтоб их не забыли в веках,

      А те, кто тихонько крышует

      Торговлю в окрестных ларьках.

      И, если к подобным мутантам

      Ты в лапы случайно попал,

      Поди докажи, что не пьян ты,

      А просто немного устал.

      Вот, кстати, и к нам подкатили

      Сержантик, а с ним старшина,

      В лицо фонарём посветили,

      «Ну вот, – я подумал, – хана!»

      Не мне, а напитку в сосуде,

      Уж тут не соскочишь никак.

      Я знал, что пощады не будет.

      Менты уважают коньяк.

      И, как фараон в саркофаге,

      Сержант был задумчив и тих.

      Процесс конфискации фляги

      Неплохо поставлен у них,

      И штраф будет точно немалый.

      «На месте бы всех удавил!» –

      Сержант скособочил хлебало

      И губы в усмешке скривил.

      А вот старшина, как ни странно,

      Топтать нас и тюкать не стал,

      На Витьку попристальней глянул

      И честь ему молча отдал.

      И в смутной какой-то печали

      Он с миром решил разойтись –

      С сержантом на пару отчалил,

      Махнув на прощанье: