А жизнь была совсем хорошая (сборник). Мария Метлицкая

тяжело охнув, некрасиво осел на асфальт.

      Иван Кутепов довольно усмехнулся и пошел прочь со двора.

      На перекрестке он поймал частника и коротко бросил:

      – В Мневники.

      В окне первого этажа горел свет. Он зашел в подъезд, достал свое верное ружьишко и позвонил в дверь.

      Дверь не скоро открыла Маруся. Увидев отца, охнула, застонала и привалилась к дверному косяку.

      Иван отодвинул ее и прошел на кухню.

      Худощавый и сутулый парень сидел за столом и, читая газету, пил молоко.

      Увидев нежданного гостя, он вскинул красивые брови и чуть привстал с табуретки.

      – Сядь, – бросил Иван и навел ружье.

      Тот покорно опустился на табурет. Потом поморщился, криво усмехнулся и косо приоткрыл рот.

      – Молчать! – приказал Иван и нажал на спусковой крючок.

      Запахло порохом, и поплыла струйка темного дыма. Мужчина медленно и громко рухнул на пол.

      Иван удовлетворенно кивнул и пошел в коридор.

      Маруся стояла там же, все в той же позе, прикрыв рот ладонью.

      – Ну что, дочка, – с тихой улыбкой сказал Иван, – кончились ваши муки! Твои и Валькины. Заживете теперь как люди. Поняла?

      Дочь испуганно кивнула.

      – Вот, – довольно прибавил Иван, – вот и я о том же! Нету больше ваших мучителей, поняла?

      Маруся опять кивнула.

      – Заживете по-людски, да, дочь? Чтобы семья там, детишки… Вы ж еще молодые! Вся ж жизнь впереди! Долгая и счастливая! Правда, Марусь? – И снова улыбнулся светлой полубезумной улыбкой. Затянул веревку рюкзака и спокойно сказал: – Ну, я пошел!

      Маруся, продолжая зажимать рот рукой, всхлипнула, еле сдерживая крик, и снова кивнула.

      У двери Иван обернулся и строго сказал:

      – Спешу, понимаешь?

      Она услышала стук подъездной двери и медленно осела на корточки, теперь уже завыв в полный голос.

* * *

      Иван Кутепов бодро шагал по темной улице. Доехал на автобусе до метро, доехал до станции «Университет» и так же бодро поднялся наверх.

      Увидев светящийся огонек с вывеской «Милиция», он прибавил шагу – заторопился. Зашел в отделение, подошел к окошку дежурного и, слегка откашлявшись, обратился к молодому лейтенанту:

      – Сынок! Сдаваться я пришел! Слышишь?

      Лейтенант поднял на него голубые, в белесых ресницах, глаза и задумчиво посмотрел.

      – Сдаваться, понимаешь?

      Лейтенант вздохнул и кивнул:

      – Понимаю, батя! Выпил крепко?

      – Да нет, – отмахнулся Иван. – Тверезый я. Бери меня, сынок, тепленького. Людей я убил! Не одного – двух! – Потом подумал и добавил: – Хотя какие они люди…. Шлак и дерьмо. – Иван Кутепов протянул руки: – Вяжи, милый! Ну что там у вас положено?

* * *

      Умер он той же ночью от обширного инфаркта в предвариловке, на холодном полу. В одну секунду – ну должно же было еще раз повезти хорошему человеку!

      Три тополя в Новых Черемушках

      Нина не видела ничего, кроме широко распахнутых и испуганных