Дериват. Дмитрий Олегович Котенко

Непонятно откуда взявшаяся утечка пара из трубы выдыхала нескончаемые порывы кипятка. Морда Атласа пронзила белую пелену, развеяв дымку вдоль прохода.

      Бэа и Спри уперлись в щитовую дверь.

      – Открывай, заходи внутрь, быстро! – Спри прицелился в флегматично вышагивающую по их направлению фигуру титана.

      – Заходи! Что ты встал? – орала Бэа уже изнутри помещения электроснабжения, держась за металлическую створку двери.

      – Еще один шаг и я выстрелю. Назад! – рявкнул Спри, но Атлас лишь изучающе накренил голову: сперва в правую сторону, затем в левую – зоолог вел эмпирические наблюдения в поле. Робот сделал резкий выпад вперед, за что вмиг лишился правой верхней части головы – расплавленная начинка обнаженных нейроузлов симбиотировала с лопнувшими фоторезисторами глаза. Тягучесть намагничивания электрической цепи не позволяла рельсотрону оперативно перезарядить электродные рельсы: возможность добить монстра вторым выстрелом была упущена.

      Атлас тыльной стороной кисти откинул винтовку в сторону, второй рукой полоснул металлическим острием когтей сверху вниз по Крео. Чудо увертливости иайдо спасло Спри от расчленяющей атаки: буси-до резким толчком ноги отпрыгнул назад, отделавшись тройным разрезом по самозатвердевающему гелю куртки и вольфрамовому комбезу. Он мимолетом ворвался в электрощитовую и запер дверь изнутри.

      Пять тяжелых ударов оставили вогнутые отметины на двери: от попадания в комнату Атласа отделяло несколько сокрушительных атак – ускользнувшие от него Бэа и Спри оказались в ловушке, комната была тупиком. Они отсрочили свою смерть на жалкие минуты.

      Теснота комнаты сгущалась нездоровой карминовой подсветкой, заливавшей сетевой чулан; между стенами мог вместиться только один человек. Из гнетущей палитры помещения, где красный цвет подвергся богохульному осквернению, казалось, и были отлиты глаза пробивающегося внутрь неостановимого исчадия. Последний удар был нанесен с большей яростью, чем предыдущий.

      – О, Господи, оно почти пробилось сюда! – глаза Бэи отказывались выхватить из площади электрощитовой хоть что-то, напоминающее средство обороны. – Я готова, Спри, я готова. Пусть оно нас убивает. В клочья, прям в клочья разорвет! Господи, что же делать…

      – Успокойся, успокойся, – ни намека на грубость, ни йоты осуждающей острастки: речь Крео Спри невероятным образом обратила вспять достигшую точки бифуркации паническую обреченность девушки. Он словно жил вне горизонта событий текущей действительности, а двухметровое чудище, вырывающее с корнями последний защитный барьер, для него было не меньшей помехой, чем лужица, бездумно разлитая дождем на пути. Дождь – последующие слова, как струйки бодрящей прохлады душа, блаженным мотивом веры оседали на ее успевшее приговорить к страданиям сознание: – Что ты говорила там на корабле, мм? Ты помнишь? – удары Атласа за спиной стали еще невыносимо ожесточеннее, но сосредоточенности Крео это было ни по чем. Он смотрел Бэи в глаза,