Последнее шоу. Майкл Коннелли

страха.

      – Верно, – наконец ответила она. – Девушка мертва. Тело дожидается бригады коронера.

      – Вы сумели взять у нее показания?

      – Нет. Она скончалась, не приходя в сознание. Ее пытались реанимировать, но ничего не вышло.

      – Ясно, – произнес Оливас таким тоном, словно в преждевременной кончине официантки была виновата Бэллард и никто иной.

      Бэллард снова помолчала.

      – Чтобы утром рапорт был готов, – продолжил Оливас. – У меня всё.

      – Э-э-э… Я сейчас здесь, на месте преступления, – успела сказать Бэллард, пока лейтенант не отключился. – В соседнем здании – там, где свидетели. С напарником.

      – И?

      – И у жертвы не было удостоверения личности. Она работала официанткой. Наверное, в раздевалке у нее есть шкафчик, а в нем – кошелек и телефон. Мне бы хотелось…

      – Синтия Хэддел, так ее звали. Мне сказал управляющий.

      – Мне забрать ее вещи и подтвердить личность? Или этим займутся ваши люди?

      Теперь помолчал Оливас. Казалось, он обдумывает что-то, не имеющее отношения к делу.

      – У меня есть ключ. Думаю, он от ее шкафчика, – продолжила Бэллард. – Парамедик дал.

      Правдой это можно было назвать лишь с большой натяжкой, но лейтенанту совсем не обязательно знать, как именно Бэллард раздобыла ключ.

      – Хорошо, приступайте, – сказал наконец Оливас. – Все мои люди заняты другими делами. Но не увлекайтесь, Бэллард. Это второстепенная жертва. Попалась под руку в неудачный момент. Сопутствующие потери. Можете сообщить родным. Сэкономите время моим ребятам. Главное, не путайтесь под ногами.

      – Ясно.

      – И повторяю: чтобы утром рапорт был у меня.

      Оливас отключился, прежде чем Бэллард успела ответить. Пару секунд она, не опуская телефона, обдумывала его слова. Сопутствующие потери. Синди Хэддел попалась под руку в неудачный момент. Бэллард знала, каково это.

      Она убрала телефон.

      – Ну и? – спросил Дженкинс.

      – Мне нужно в клуб. Проверить ее шкафчик, найти удостоверение личности. И еще Оливас велел связаться с ее родней.

      – Ох, черт!

      – Не переживай. Я все сделаю.

      – Нет, так дело не пойдет. Вызвалась сама, подписала и меня.

      – Я не вызывалась на разговор с родней. Ты же все слышал.

      – Ты вызвалась участвовать. Само собой, он спихнул на тебя самую дерьмовую работу.

      Бэллард не хотелось ссориться. Отвернувшись, она взглянула на публику за столами и увидела двух девушек в обрезанных джинсах и майках – одна в черной, другая в белой. Подошла к ним, показала жетон. Хотела заговорить, но белая майка ее опередила:

      – Мы ничего не видели.

      – Это я уже знаю, – кивнула Бэллард. – Хочу спросить про Синди Хэддел. Вы с ней знакомы?

      Белая майка пожала плечами.

      – Ну да, по работе, – сказала черная майка. – Синди клевая. Выжила?

      Бэллард покачала головой. Обе официантки, словно по команде, вскинули ладони к губам.

      – О господи… – пробормотала белая