Последнее шоу. Майкл Коннелли

сгонять в больницу. Кое-что нашлось. Буду минут через двадцать. Оповестим родных, и все: можно садиться за писанину.

      – Родных, говоришь? Плевое дело. Всяко лучше, чем торчать с этими обезьянами. Половина, думаю, на наркоте, и их вот-вот начнет отпускать. Когда приедут в участок, дело примет дурной оборот.

      – А это уже не наша забота. Я скоро.

      Бэллард решила не говорить, зачем едет в больницу, так как знала, что напарник этого не одобрит. Развернувшись, пошла к машине, но Дженкинс окликнул ее:

      – Эй, коллега!

      – Что?

      – Можешь снять перчатки.

      Он заметил, что латексные перчатки все еще на ней. Бэллард опустила взгляд на ладони – так, словно видела эти перчатки впервые в жизни.

      – Точно, – кивнула она. – Как только попадется урна.

      Подошла к машине и, не снимая перчаток, сложила вещи Синтии Хэддел в ту же коробку, где уже находился ее передник. Но сперва вынула из пакета телефон и сунула его в карман.

      Через десять минут она была в Пресвитерианском центре, надеясь, что вся бригада коронера занята массовым убийством в «Дансерз» и тело Хэддел еще не увезли. Так и было. Из приемного покоя ее отвели в накопитель, где лежали, ожидая транспортировки к коронеру, два накрытых простынями тела. Бэллард попросила санитарку узнать, можно ли поговорить с врачом, который пытался реанимировать Хэддел.

      Перчатки по-прежнему были на ней. Приподняв ближнюю простыню, Бэллард увидела лицо чрезвычайно тощего юноши: фунтов сто, не больше. Тут же вернув простыню на место, она шагнула к соседней каталке. Убедилась, что на ней лежит Хэддел, и перешла к ее правой руке. Вытащила из кармана телефон и прижала большой палец жертвы к сенсору отпечатка.

      Телефон остался заблокирован. Бэллард попробовала указательный палец, и тоже безрезультатно. Обошла каталку, проверила большой палец левой руки. На сей раз телефон ожил, и Бэллард получила доступ к данным.

      Для работы с экраном пришлось снять одну перчатку. Насчет отпечатков Бэллард не беспокоилась. Телефон – не улика, а личная вещь. Скорее всего, дактилоскописты не станут его проверять.

      У Бэллард тоже был айфон, и она знала: если бездействовать, блокировка включится снова. Открыв навигатор, она просмотрела последние пункты назначения. Коснулась записи с адресом в Пасадене. Приложение проложило маршрут. Теперь телефон не выключится, даже если Бэллард, игнорируя навигатор, отправится другой дорогой. Он будет разблокирован, и Бэллард, покинув больницу, сможет ознакомиться с его содержимым. Батарея была заряжена на шестьдесят процентов: более чем достаточно, чтобы все пролистать. Бэллард отключила звук, чтобы навигатор не выражал недоумения, когда она собьется с пути в Пасадену.

      Когда она накрывала тело, дверь открылась, и в накопитель заглянул врач.

      – Мне передали, что вы меня ищете, – сказал он. – Что вы здесь делаете?

      Бэллард вспомнила его голос. Этот человек говорил с ней в лифте, когда тело везли в операционную.

      – Нужен был отпечаток пальца. – Вместо дальнейшего объяснения