Четыре Сына. Дорога в вечность. И. Барс

построили Спящие. Он подчиняется магии сахжар, – с улыбкой разъяснил гир. – Он наполнится жызнъю, как толъко ты его пробудышь.

      Эни осторожно заглянула внутрь бездонного колодца, посмотрев на такую далекую землю, словно летевшая в небе птица. Жутко. Тело пробила дрожь, так что Светлая обхватила себя руками.

      – Полагаю, пробуждать его так же, как и всё остальное? – уточнила она, переводя взгляд на задумчивого Темного.

      – Попробуй, – погладив гладкий бортик колодца, отрешенно проговорил он, разглядывая плавающую под стеклом вязь символов. – Провэрять нас всё равно нэкому.

      Собравшись с духом, Энира вновь заставила благодать заструиться по своим рукам. Она ожидала, что колодец отреагирует примерно так же, как и предыдущие иллирийские предметы. Однако стоило ей коснуться холодного источника, как ее ладони намертво приклеились к стеклу, которое быстро стало нагреваться. Плавающие символы вдруг вспыхнули голубым светом, распространяя этот свет по всем иероглифам, застывшим на стенах, полу и потолке. Через минуту зал ярко горел ледяной синью. В колодце завертелась спираль дыма, приобретая всё больше и больше плотности. Мгновение, и дым полыхнул ярким золотом, ослепив Эниру. Она непроизвольно зажмурилась, испытывая страх и непонимание. Стоило векам сомкнуться, как перед внутренним взором очень отчетливо возникло лицо однорукого Мелия. Он взирал на нее с ужасом, так что Эни не на шутку испугалась. На секунду она открыла глаза, но когда вновь закрыла, иллир исчез из ее разума.

      Зал огласил торжествующий смех. Следом, пришла волна чужого ликования. Энира распахнула веки, увидев, чему так радовался Шикоба. Из колодца медленно выплывал огромный, сверкающий острыми гранями и белым светом, кристалл.

      Ощущение непоправимой ошибки прострелило всё существо лиры. Она не знала, что это за кристалл, но по той радости, исходившей от Шикобы, догадывалась – для людей это очень плохо. Черные глаза жадно смотрели на фонтанирующий белым светом драгоценный камень, зависший напротив его лица. Под волной наваливающихся на нее валунов отчаянья, стыда и неотвратимости, Эни не сразу распознала магию, излучаемую кристаллом. Чужая Сила веяла родством. Тем самым, при соприкосновении с которым она испытывает высшую степень счастья, плохо описуемое известными ей словами.

      «Марлогронты! Это их магия!» – вдруг пронеслась мысль в голове Эниры, потрясшая ее до глубины души. – «Неужели это часть Скипетра?..».

      В этот момент, Шикоба схватил кристалл. Как только камень оказался в руке Темного, свет его погас. В тот же миг, сила, державшая ладони лиры, отпустила.

      – Хм, – очень по-человечески хмыкнул гир, разглядывая мутный кристалл. А затем, осмотрев стеклянный зал, продолжающий всё также ярко светиться морозной голубизной, удивленно повторил: – Хм.

      – Ты обманул меня!.. – не веря, выдохнула Эни.

      Шикоба удивленно на нее посмотрел.

      – Нэт. Я нэ обманывал тэбя, Эныра. Ты пробудыла источнык. Посмотры! Даже в кристалле памяти, я нэ видел такого