Хаджи-Мурат. Избранное. Лев Толстой

сеси у аште?[55] – спрашивает офицер, указывая на деревянную желтую сигарочницу, в которой француз курит папиросу.

      – A Balaclave, monsieur! C’est tout simple – en bois de palme[56].

      – Жоли! – говорит офицер, руководимый в разговоре не столько собственным произволом, сколько словами, которые он знает.

      – Si vous voulez bien garder cela comme souvenir de cette rencontre, vous m’obligerez[57].

      И учтивый француз выдувает папироску и подает офицеру сигарочницу с маленьким поклоном. Офицер дает ему свою, и все присутствующие в группе, как французы, так и русские, кажутся очень довольными и улыбаются.

      – Потому что эта сумка гвардейского полка; у него императорский орел.

      – Вы из гвардии?

      – Нет, извините, сударь, из шестого линейного.

      – Это где купили? (франц.)

      Вот пехотный бойкий солдат, в розовой рубашке и шинели внакидку, в сопровождении других солдат, которые, руки за спину, с веселыми, любопытными лицами стоят за ним, подошел к французу и попросил у него огня закурить трубку. Француз разжигает, расковыривает трубку и высыпает огня русскому.

      – Табак бун, – говорит солдат в розовой рубашке, и зрители улыбаются.

      – Oui, bon tabac, tabac turc, – говорит француз, – et chez vous tabac russe? bon?[58]

      – Рус бун, – говорит солдат в розовой рубашке, причем присутствующие покатываются со смеху. – Франсе нет бун, бонжур, мусье, – говорит солдат в розовой рубашке, сразу уж выпуская весь свой заряд знаний языка, треплет француза по животу и смеется. Французы тоже смеются.

      – Ils ne sont pas jolis ces bêtes de russes[59], – говорит один зуав из толпы французов.

      – De quoi de ce qu’ils rient donc?[60] – говорит другой, черный, с итальянским выговором, подходя к нашим.

      – Кафтан бун, – говорит бойкий солдат, рассматривая шитые полы зуава, и опять смеются.

      – Ne sortez pas de la ligne, а` vos places, sacré nom…[61] – кричит французский капрал, и солдаты с видимым неудовольствием расходятся.

      А вот в кружке французских офицеров наш молодой кавалерийский офицер так и рассыпается французским парикмахерским жаргоном. Речь идет о каком-то comte Sazonoff, que j’ai beaucoup connu, monsieur[62], – говорит французский офицер с одним эполетом, – c’est un de ces vrais comtes russes, comme nous les aimons[63].

      – Il y a un Sazonoff que j’ai connu, – говорит кавалерист, – mais il n’est pas comte, a moins que je sache, un petit brun de votre âge а peu pres.

      – Cest fa, monsieur, c’est lui. Oh, que je voudrais le voir ce cher comte. Si vous le voyez, je vous pris bien de lui faire mes compliments. Capitaine Latour[64], – говорит он, кланяясь.

      – N’est ce pas terrible la triste besogne, que nous faisons? Ça chauffait cette nuit, n’est-ce pas?[65] – говорит кавалерист, желая поддержать разговор и указывая на трупы.

      – Oh, monsieur, c’est affreux! Mais quels gaillards vos soldats, quels gaillards! Cest un plaisir que de se battre contre des gaillards comme eux.

      – Il faut avouer que les vatres ne se mouchent pas du pied non plus[66], – говорит кавалерист, кланяясь и воображая, что он очень мил. Но довольно.

      Посмотрите лучше на этого десятилетнего мальчишку, который в старом, должно быть, отцовском картузе, в башмаках на босу ногу и нанковых штанишках, поддерживаемых одною помочью, с самого начала перемирия вышел за вал и все ходил по лощине, с тупым любопытством глядя на французов и на трупы, лежащие на земле, и набирал

55

– Почему эта птица здесь?

56

В Балаклаве. Это пустяк – из пальмового дерева (франц.).

57

Вы меня обяжете, если оставите себе эту вещь на память о нашей встрече (франц.).

58

Да, хороший табак, турецкий табак, – а у вас русский табак? хороший? (франц.)

59

Они некрасивы, эти русские скоты (франц.).

60

Чего это они смеются? (франц.)

61

Не выходите за линию, по местам, черт возьми… (франц.)

62

графе Сазонове, которого я хорошо знал, сударь (франц.).

63

это один из настоящих русских графов, из тех, которых мы любим (франц.).

64

– Я знал одного Сазонова, – говорит кавалерист, – но он, насколько я знаю, не граф, небольшого роста, брюнет, приблизительно вашего возраста.

– Это так, это он. О, как я хотел бы встретить этого милого графа. Если вы его увидите, очень прошу передать ему мой привет. Капитан Латур (франц.).

65

Не ужасно ли это печальное дело, которым мы занимались? Жарко было прошлой ночью, не правда ли? (франц.)

66

– О! это ужасно! Но какие молодцы ваши солдаты, какие молодцы! Это удовольствие – драться с такими молодцами!

– Надо признаться, что и ваши не ногой сморкаются (франц.).