Проблеск истины. Эрнест Хемингуэй

Теперь сюда идут.

      – Когда это случилось?

      – Вчера.

      – Кто рассказал?

      – Один масаи, я его на дороге встретил. Он ехал на грузовике, сказал, что работает в индийской лавке. Где лавка, я не спросил.

      – Пойди поешь чего-нибудь. Позже поговорим.

      – Ндио, бвана. – Ствол винтовки сверкнул в утренних лучах, Арап Майна снова отдал честь. В Шамбе он переоделся в новую форму, выглядел весьма импозантно и сиял от радости, потому что принес две хорошие, по его мнению, вести. Он был охотником, и теперь нам предстояла охота.

      Я решил сходить к палатке и проверить, проснулась ли Мэри. Если нет, тем лучше.

      Мисс Мэри проснулась, но не до конца. Если она просила разбудить ее к определенному часу, скажем, к половине пятого или к пяти, то вставала быстро, сердясь на любую задержку. Сегодня, однако, было по-другому.

      – В чем дело? – спросила она сонно. – Почему меня никто не разбудил? Солнце уже вон где. Что случилось?

      – Это был другой лев, малыш. Я дал тебе выспаться.

      – Точно выяснили?

      – Нгуи проверил.

      – А где наш лев?

      – Еще не спустился со склона.

      – Откуда ты знаешь?

      – Арап Майна принес известия.

      – Пойдешь сегодня за буйволом?

      – Нет, дорогая. На сегодня все отменяется. У нас небольшая проблема.

      – Я могу помочь?

      – Нет, малыш. Спи.

      – Может, и посплю еще чуть-чуть. Такие сны хорошие снились…

      – Ну вот и возвращайся, пока они не улетели. Как проснешься, прикажи подать чакулу.

      – Да, посплю капельку. Очень необычные сны.

      Я умылся в тазу, протер глаза борной кислотой, причесался при помощи полотенца (короткая стрижка не нуждалась ни в щетке, ни в расческе), оделся и, наконец, ступив правой ногой в петлю кобуры, подтянул и пристегнул к ремню оружие. В старые времена мы пистолетов не носили, а сейчас надеть кобуру было так же естественно, как застегнуть ширинку. У меня в правом кармане куртки всегда лежали две запасные обоймы в целлофановом пакете, и был еще запас патронов в широкогорлой бутылке из-под таблеток для печени. В эту бутылку с крышкой на резьбе раньше помещалось пятьдесят красно-белых капсул, а теперь – шестьдесят пять патронов «дум-дум». У Нгуи тоже была такая.

      Пистолет пользовался всеобщим уважением: из него можно было бить цесарок, малых дроф, бешеных шакалов и даже гиен. Нгуи и Мтука любили гавкающий звук выстрелов, и фонтанчики пыли перед носом, припадающей к земле, убегающей гиены, и жалобный скулеж, когда гиена начинала кружиться волчком, – тогда Нгуи лез мне в карман и подавал новую обойму, и снова были пылевые фонтанчики, и скулеж, и гиена валилась на спину, задрав к небу лапы.

      Я пошел к периметру, чтобы поговорить с Кейти. Отозвав его в сторонку, я сказал, что разговор серьезный, с глазу на глаз. Он стоял передо мной по стойке «вольно» и смотрел с мудрой насмешкой, приправленной крупицей недоверия.

      – Вряд ли сюда пойдут. Это же камба мау-мау. Они знают, что их здесь ждут.

      – Ну