Сестра моей жены. Лана Пиратова

меня наедине. Понятливая. Я вспоминаю, что обещал Ларисе, и уже в спину ей говорю:

      – Моника, – она оборачивается и внимательно смотрит на меня, – извини за вчерашнее. Я не хотел тебя обидеть.

      – А я и не обиделась, Никита, – произносит она и я чувствую облегчение, потому что разборок и конфликтов мне хватает на работе, а дома должно быть спокойно и уютно. Но радуюсь я, как оказывается, рано.

      – Я от тебя другого и не ожидала, – добавляет Моника и выходит из кухни.

      Маленькая стерва! Терпи, Никита, это не надолго. Скоро она съедет со своим дурацким ароматом и махровым халатом.

      5. Никита

      Домой я возвращаюсь поздно. Мысленно заставляя себя удержаться от лишних комментариев в сторону Моники, захожу домой. Дома тихо. Иланг-илангом не пахнет. Уже легче.

      Лариса сидит в гостиной и что-то смотрит по телевизору. Подхожу к ней и целую.

      – Ужинать будешь? – спрашивает она.

      – Нет, – устало отвечаю я, – последняя встреча в ресторане была.

      Иду в душ, но, прежде чем зайти в него, стучусь на всякий случай. Спустя несколько секунд тишины, открываю дверь и заглядываю. Блять, в собственном доме теперь хожу с опаской!

      Переодевшись, возвращаюсь на диван к Ларисе, обнимаю ее. Моника так и не появилась.

      – Мы сегодня ездили с Моникой в институт, подавали документы, – произносит Лариса. – А потом к Сергею заехали. Он обещал что-нибудь подыскать.

      Сергей – это наш знакомый риэлтор. Толковый и ловкий паренек. Этот точно найдет, что надо.

      – Молодцы, – говорю я. – А где Моника? У себя?

      – Нет, она сегодня заночует у подруги.

      – Откуда у нее в Москве подруги? – удивленно произношу я.

      – Ну, Никита, она, все-таки, прожила здесь до четырнадцати лет. Могли же у нее остаться приятели из прошлой жизни.

      – Я бы предпочел, чтобы она ночевала дома, пока живет у нас, – серьезно говорю я. И я действительно так думаю. И дело не в иланг-иланге и халате.

      Лариса удивленно приподнимает бровь и я отвечаю на ее немой вопрос:

      – Потому что от твоей сестры можно ждать только подвоха и кто ее знает, что она натворит ночью. И мама твоя и ее американский папа из Франции спросят с нас. Извини за прямоту.

      И я так и представляю себе свою тещу – Кристину Алексеевну с надутыми губами и с упреком смотрящую на меня.

      Кристина Алексеевна – дама, безусловно, красивая. Неудивительно, что американский акционер запал на нее и дочки у нее получились что надо. Но, вот, характер у нее – полная противоположность внешности. И опять-таки неудивительно, что оба мужа сбежали от нее. Наше с ней общение ограничивается встречами раз в две недели в ее загородном доме. Чаще я просто не выдерживаю.

      Лариса отвлекает меня от мыслей, возвращая к нашему разговору.

      – Ты никак не привыкнешь к тому, что Моника выросла и поумнела, – она улыбается и качает головой.

      Ладно, я промолчу. В конце концов, Моника – не моя сестра. По сути, она мне почти никто. Просто ее мама – мама и моей жены. И все.

      В следующую ночь