Нико-лав. Татьяна Богатова

который Жанна приобрела специально для неожиданных визитов остававшегося на ночь возлюбленного, и глянул на неё в зеркало.

      – Умг-му, – промычал он что-то невразумительное.

      – Валера, – повысила срывающийся истерикой голос Жанна, – я тебя люблю! Услышь меня!

      – Жаннуль, я слышу, – последовал хриплый ответ, – но ты же знаешь, утро это не моё время.

      – Да какая разница, – Жанна обречённо откинулась спиной к стене ванной, скрестив руки на груди, – если ты и вечером не скажешь мне ничего утешительного.

      Лавров молча продолжал бритьё вслепую, осознавая справедливость вырвавшихся у Жанны слов про вечер. Обманывать льнувших к нему подруг, впустую разбрасываясь словами о любви, он считал ниже своего и, прежде всего, достоинства женщин. Но и сказать правду о своих чувствах Валерка не мог. Во-первых, потому что сам в них не разобрался. Да и попробуй, разберись, если для совместного времяпровождения он выбирает первую, пришедшую на ум женщину, из двух десятков телефонных номеров. А во-вторых, он и не считает нужным в чём-либо разбираться и уж тем более, объяснять. Даже одной из лучших, красивой, притягательной Жанне, которая, безусловно, как и многие другие одинокие женщины, хочет замуж, детей, в общем, полноценную семью. Не знает Валерка, что можно ответить подруге, так неожиданно, за три года их знакомства, ошеломившей его признанием. Не торкнуло с Жанной и всё тут! Но, как есть, ведь не объяснишь. Придётся Лаврову изворачиваться или расставаться. Жанна подруга изумительная, но не настолько, чтобы выдерживать её истерики.

      – Почему, Валера, скажи мне, почему мы не можем жить вместе?! Нам так хорошо с тобой! Ну, давай, хотя бы попробуем! Ну что ты молчишь?! Тебе что, мало одной меня?! Ну, будешь уходить к кому-нибудь, время от времени.

      – Хотя, о чём я говорю?! – опустившись на корточки, Жанна уткнулась лицом в ладони. – Я тогда с ума сойду. Выслежу и убью… тебя или девку эту, к которой ты помчишься…

      Валерка присел перед ней, глянул своим невозможным, зелёным взглядом, слегка затуманенным спросонок. Лицо в остатках пены, в одной руке станок, другой ладонью упёрся о кафельную стену, рядом с головой Жанны.

      – Давай, я не буду больше приходить, а? Если ты так тяжело это воспринимаешь…

      – Приходи, – жалобно прошелестела женщина, открыв лицо. – Я тогда совсем умру, если ты не будешь приходить…

      – Совсем-совсем? – спросил Валера, положив ладонь на её затылок. – А сейчас, наполовину?

      – А сейчас, наполовину, – вздохнула Жанна, смиряясь с судьбой.

      – Жанка, я тебя обожаю, – неожиданно улыбнулся Лавров, и, притянув к себе голову подруги, чмокнул её в кончик тонкого носа.

      – Ты зараза, Лавров, – невольно улыбнулась в ответ Жанна, для которой «обожаю» прозвучало сомнительным суррогатом к слову «люблю», но всё-таки оказалось лучше, чем ничего, – ты проникший в кровь вирус, от которого не найдено лекарство. Ты наркотик, без которого невозможно обходиться.

      – Скорее, –