Басни. Иван Крылов

у него так, право, нет конца:

      То кувыркнется,

      То развернется,

      То весь в комок

      Он так сберется,

      Что не видать ни рук, ни ног.

      Уж мы ль на все не мастерицы,

      А этого у нас искусства не видать!

      Красавицы сестрицы!

      Не худо бы нам это перенять.

      Он, кажется, себя довольно позабавил;

      Авось уйдет, тогда мы тотчас…» Глядь,

      Он подлинно ушел и сети им оставил.

      «Что ж, – говорят они, – и время нам терять?

      Пойдем-ка попытаться!»

      Красавицы сошли. Для дорогих гостей

      Разостлано внизу премножество сетей.

      Ну в них они кувы́ркаться, кататься,

      И кутаться, и завиваться;

      Кричат, визжат – веселье хоть куда!

      Да вот беда,

      Когда пришло из сети выдираться!

      Хозяин между тем стерег

      И, видя, что пора, идет к гостям с мешками.

      Они, чтоб наутек,

      Да уж никто распутаться не мог:

      И всех их пóбрали руками.

      Синица[23]

      Синица нá море пустилась:

      Она хвалилась,

      Что хочет море сжечь.

      Расславилась тотчас о том по свету речь.

      Страх обнял жителей Нептуновой столицы[24]:

      Летят стадами птицы,

      А звери из лесов сбегаются смотреть,

      Как будет Океан и жарко ли гореть.

      И даже, говорят, на слух молвы крылатой,

      Охотники таскаться по пирам

      Из первых с ложками явились к берегам,

      Чтоб похлебать ухи такой богатой,

      Какой-де откупщик и самый тороватый[25]

      Не давывал секретарям.

      Толпятся: чуду всяк заранее дивится,

      Молчит и, на море глаза уставя, ждет;

      Лишь изредка иной шепнет:

      «Вот закипит, вот тотчас загорится!»

      Не тут-то: море не горит.

      Кипит ли хоть? – и не кипит.

      И чем же кончились затеи величавы?

      Синица со стыдом всвояси уплыла;

      Наделала Синица славы,

      А море не зажгла.

      Примолвить к речи здесь годится,

      Но ничьего не трогая лица:

      Что делом, не сведя конца,

      Не надобно хвалиться.

      Осел

      Когда вселенную Юпитер[26] населял

      И заводил различных тварей племя,

      То и Осел тогда на свет попал.

      Но с умыслу ль, или имея дел беремя,

      В такое хлопотливо время

      Тучегонитель[27] оплошал:

      А вылился Осел почти как белка мал.

      Осла никто почти не примечал,

      Хоть в спеси никому Осел не уступал.

      Ослу хотелось бы повеличаться:

      Но чем? Имея рост такой,

      И в свете стыдно показаться.

      Пристал к Юпитеру Осел спесивый мой

      И росту стал просить большого.

      «Помилуй, – говорит, – как можно это снесть?

      Львам, барсам и слонам везде такая честь;

      Притом, с великого и до меньшого,

      Все речь о них лишь да о них;

      За что ж к Ослам ты

23

В основу басни положена пословица, известная в двух вариантах: «Синица за море летела и море зажигать хотела; синица много нашумела, да не было из шума дела»; «Ходила синица море зажигать: море не зажгла, а славы много наделала». Второй вариант помещен в журнале Н. И. Новикова «Кошелек».

24

Нептунова столица – море; Нептун – бог моря (рим. миф.).

25

Тороватый – великодушный, щедрый.

26

Юпитер – верховный бог (рим. миф., в гр. миф. – Зевс, Зевес).

27

Тучегонитель – Юпитер, считавшийся повелителем туч, ветра, грома и молнии.