Антонов. Последний пожар. Николай Викторович Тюрин

в родной Тамбов, принёсший ему столько радостей и страданий.

      Домой он ехал поездом. В вагоне Антонов не спал всю ночь. Так пьянил его запах свободы! Как же долго он не видел людей! И вот сейчас на каждой станции он жадно вглядывался в чужие лица, наслаждался царившей вокруг суетой. Повсюду мелькали солдатские шинели, бабы радостным плачем встречали мужей с германского фронта, сновали вездесущие карманники. Слышались крики:

      – Стой! Держи вора!

      – Папиросы! Кто забыл купить папиросы?

      – Картошка, огурчики! Подходи-налетай!

      – Вот она, свобода, – думал Александр. – Теперь всё будет по-новому. Пришло наше время. Посмотрим, кто кого. А в тюрьму больше не вернусь. Никогда.

      Антонов содрогнулся от нахлынувших воспоминаний. А за окном мелькали речки, озёра, мосты и рощи, мелькала его, когда-то счастливая, жизнь. И этот пейзаж явно вселял в него оптимизм.

      – Да здравствует свобода! – радостно произнёс Антонов, выходя на перрон Тамбовского вокзала.

      У поезда его встречал брат Дмитрий. Он повзрослел, раздался в плечах, под носом чернели небольшие усики, а одет был в милицейскую форму.

      – Братуха, привет! – Дмитрий сгрёб Шурку в охапку и расцеловал. – Сашка! Наконец-то вернулся!

      – Но-но, без нежностей. Не барышня, чай, – притворно отстранился Шурка. А сам был доволен, глаза блестели.

      – Как доехал? – спросил Дмитрий.

      – Народу сейчас много. Весело доехал, – ответил Александр. – А ты что, в жандармы подался?

      Антонова несколько коробил Димкин мундир, он себя чувствовал неуютно и не мог расслабиться.

      – Сейчас, Саша, так надо. Теперь это милицией называется. Кого у нас только нет! Даже вчерашние конокрады есть. И наших эсеров много. Власть у нас, значит можно дела вершить.

      – Да, этого мы и добивались. Ничего, привыкну.

      – А ты давай тоже к нам. Баженов поможет. Он после революции в Кирсанове советами командует, – сказал Дмитрий, с любовью рассматривая брата. – Будешь законно оружие носить. Сам себе власть.

      – Подумаю. Мысль неплохая, – ответил Шурка. – Куда сейчас?

      – Давай пока ко мне. Здесь недалеко. Поешь, отоспишься на белых простынях. Вон глаза какие красные.

      – Поехали.

      Дорогой Александр стал расспрашивать Дмитрия о Софье.

      – Видел её на днях. Ждёт она тебя. Как сказал, что телеграмма от тебя пришла, так вся сразу и засветилась. Не терпится, поди? – Димка озорно толкнул брата локтем в бок.

      – Мал ещё такие вопросы задавать, – сказал Шурка, и братья рассмеялись.

      Дома у Дмитрия было тихо, и Александр с наслаждением выспался в мягкой постели. Потом побрился, оделся в заботливо приготовленный братом костюм и отправился к Софье.

      Девушка его ждала, и, как только он стукнул в дверь, выбежала навстречу.

      – Саша! – ласково промолвила Софья и повисла у него на шее. Шурка нежно гладил её плечи и целовал душистые волосы.

      – Я