Слова и смыслы. Мировоззрение и картина мира: ассоциативный словарь. Сергей Белкин

под номером 15, а либо его сернистые соединения, либо вовсе сернистый свинец – вещества, использовавшиеся с глубокой древности для косметических целей – подкрашивания бровей, ресниц и глаз. В русском языке даже глагол такой, хоть и устаревший, есть: «сурьмить». «Насурьмила брови» – значит, подкрасила брови, причем не обязательно именно сурьмой.

      Как и почему арабская порошковая сурьма стала обозначать спиртовое соединение, я не знаю. Возможно, среди множества способов перегонки, получения спиртов как-то использовалась и сурьма. Как бы то ни было, но арабское слово «аль-кохль» стало, видимо, голландским и/или немецким, обозначающим то, что им и теперь обозначают: широкий класс напитков, содержащих спирт: вино, пиво, брагу, водку, коньяк, виски, ром и так далее почти до бесконечности. Все народы мира так или иначе производят продукты брожения. Даже невинные папуасы разных пальмовых островов знают, что кокосовый орех, закопанный в песок в теплом месте (а другого-то у них и нет), через некоторое время преобразует свое кокосовое молоко в алкогольный напиток: оно забродит и перебродит, выделяя спирт. Так что попытка приписать русским особую тягу к спиртному, основывая это на сказке то ли летописца Нестора, то ли кого-то другого («…веселие Руси есть пити, не можем без того быти» – или нечто подобное), есть либо порочащий вымысел, либо мания величия, смотря по тому, от кого исходит и кем воспринимается этот тезис. У всех без исключения народов мира «веселие есть пити», ни особых заслуг, ни особого порока у русских в этой связи нет и никогда не было. Сказать по правде, у русских – в отличие от огромного большинства народов – даже своего национального алкогольного напитка нет. «Как?!! – возмутится читатель. – А водка!!! Думай, что говоришь!» Я тоже раньше так думал, точнее, не думал, а некритически воспринимал расхожую болтовню. Изменил мой взгляд один очень знающий тему человек – Э. Т., автор книг о крепких спиртных напитках, сомелье, журналист, битломан… В общем, дело было так. На одном «корпоративчике» мы с ним не просто оказались за одним столом, но вскоре оказались теми двумя последними за этим столом, кто еще мог разговаривать друг с другом. Остальные уже уснули. А корабль – дело было на корабле, бороздившем Неву ввиду Петропавловской крепости и Зимнего дворца, – продолжал ходить туда-сюда, не выпуская никого на берег. Нам ничего не оставалось делать, как продолжать начатое… И когда мы достигли необходимой ступени просветления, Э. Т. объяснил мне, что национальным может считаться лишь тот напиток, который простой народ, например крестьянин, может делать и делает у себя дома. Француз или итальянец – вино, шотландец – самогон-виски, мексиканец – самогон-текилу и т. д. Водку в домашних условиях приготовить невозможно, для этого нужна ректификационная колонка, получение чистого спирта – это высокая технология. Так что простой домашний самогон мог бы стать национальным напитком, а водка – нет. Я как-то сразу согласился с таким подходом, и когда корабль все-таки пристал к ступеням Эрмитажа, я вернулся на сушу совершенно другим человеком. (Смех в зале.)

      Тему