По тонкому льду. Георгий Брянцев

немудреная.

      – Минутку, – прервал рассказчика Дим-Димыч. – Что она имела в виду под «большим домом на горке»?

      Плавский усмехнулся его наивности и объяснил.

      Усмехнулся потом и я. Проработав столько лет в органах, мы не знали, что наше центральное учреждение на Лубянке зовут «домом на горке».

      – Теперь дальше, – нетерпеливо подтолкнул я Плавского. – Почему вы?..

      – Простите, – прервал он меня. – Я, наверное, угадал, что вы хотите спросить. Вы хотели спросить, почему я поверил ей и на этот раз?

      – Совершенно верно.

      – Я не поверил ей. Я сделал вид, что поверил. На другой день созвонился с другом моего отца, старым чекистом Плотниковым, и напросился к нему домой. Я рассказал ему все. Он пообещал выяснить. А через неделю ровно позвал к себе и сказал коротко и ясно: «Костя, тебя водят за нос. Андрей Кравцов – миф. Сделай вывод». И я сделал. Чаша моего терпения переполнилась. Я пришел домой и выложил перед женой все начистоту. Она, как ни странно, не стала спорить и заявила, что уйдет к отцу. Вот тогда-то и произошел у нас разговор о совести и пятнах на ней. Месяца два спустя я встретил ее отца. Оказалось, Лариса бросила работу в гостинице, уехала в Орел и поступила в ветбаклабораторию…

      – После отъезда Ларисы Сергеевны вы никогда не встречали этого типа? – поинтересовался я.

      – Встречал. И совсем недавно. И помню где. Я встретил его у Сретенских ворот.

      – Когда, когда? – допытывался я.

      Плавский начал усиленно массировать лоб.

      – Это было… Это было… Дай бог памяти… Нет, числа я не вспомню… Но что в первой декаде февраля – могу поручиться…

      «Хм… Совсем недавно и в то же время очень давно», – подумал я и спросил:

      – Вы умеете, когда надо, молчать?

      – Да… Я член партии.

      – Этот Андрей Кравцов, или как там его, и есть убийца вашей бывшей жены. Да и не только ее.

      – Так я вам могу помочь! Неужели я никогда его не встречу? Быть не может! – воскликнул Плавский.

      – На это мы и рассчитываем, – признался я.

      Ночь мы провели у Плавского. Не спали до четырех часов утра. Обо всем договорились и, перед тем как проститься, оставили ему свои адреса и номера телефонов. Мы возвращались домой. Плавский вылетал в командировку с геологической партией на Дальний Восток.

      19 марта 1939 г.

      (воскресенье)

      Пока мы занимались своими делами, на международном горизонте собирались грозовые тучи. Гитлер готовился к большой авантюре. Седьмого марта он напал на Албанию и оккупировал ее. Четыре дня назад он захватил и расчленил Чехословакию. Госпожа Европа явно терялась перед его наглостью.

      Обо всем этом мы не могли не думать. И мы думали. Часто и много думали и в то же время делали свое дело. Я корпел над тем, что входило в круг моих обычных обязанностей.

      Следствие по делу о загадочном убийстве Брусенцовой вошло в новый этап. Начался