Язык чар. Сара Пэйнтер

Вам лучше отправиться в аптеку. Или к доктору. Или в неотложку. – Только убирайтесь из моей кухни.

      Он поднял голову.

      – Вы меня выпроваживаете?

      – Нет. Дело в другом. Вас что-то смущает, а я не уверена, что смогу помочь, так что ваша попытка будет напрасной. Я занимаюсь рукоделием и антиквариатом и практически не знала бабушку. Не успела обжиться здесь, а люди уже идут и идут и не оставляют меня в покое.

      Незнакомец пожевал губу.

      – Айрис делала мне крем. Помогало при обострении отморожения.

      – У вас отморожение? И чего здесь такого стыдного?

      Старик с вызовом кивнул.

      – Проблема в том, что я не знаю, как приготовить крем. И в ее рабочей комнате ничего не осталось. Насколько я смогла понять, из нее все убрали. Я не знаю, что в ней. Не знаю, с чего начать.

      Он поднялся, хрустя суставами.

      – Больше я вас не побеспокою.

      На душе было гадко.

      – Может, хотя бы чаю выпьете?

      – Больше я вас не побеспокою, – упрямо повторил незнакомец.

      – Мне правда очень жаль. – Гвен беспомощно оглянулась и заметила только что вынутые из духового шкафа фруктовые кексы. Она достала из буфета баночку.

      – Вот, возьмите.

      – Что это?

      – Фруктовый кекс. Как-нибудь потом занесете мне банку.

      – Он поможет?

      – Нет, нет. Мне просто неудобно… вы пришли в такой холод и…

      Старик взял коробку и положил ее в пакет, который достал из кармана пальто. Потом протянул руку, и они обменялись неуклюжим рукопожатием.

      – Меня зовут Фред Байрс. Медоумид, шесть.

      – Приятно познакомиться.

      Он поднял руку и исчез, с удивительной быстротой пройдя по дорожке.

      Гвен глубоко вздохнула, набрала номер, указанный на бланке фирмы, и попросила Кэма. Услышав его голос, она прислонилась к стене.

      – Это Гвен. Гвен Харпер.

      Голос тут же изменился. И она не могла винить Кэма. Он ясно дал понять, что по-прежнему сердится на нее за то, как она повела себя тогда, тринадцать лет назад. Время лечит – это большая, большая ложь.

      – Хотела спросить, можно ли поговорить с тобой о моей бабушке. – Гвен пробежала взглядом по коридору, и ей показалось, что двери, как глаза, наблюдают за ней. – Я не знала ее, но вот теперь живу в ее доме. Это так странно. Разбираю ее вещи и ощущаю себя посторонней, вторгшейся в чужие владения.

      – Ну так возвращайся домой, – холодно сказал Кэм.

      – Не хочу, – сказала она, умолчав из осторожности о том, что никакого дома у нее нет. Хотя нет, дом у нее был. Эндхауз. – Я собираюсь остаться здесь.

      Кэм не ответил, и Гвен показалось, что она слышит, как он усмехается на другом конце линии.

      – По крайней мере, на какое-то время. – Ей так хотелось, чтобы Кэм не вел себя враждебно. Или чтобы ее не заботило так его поведение.

      – Почему ты не спросила своих родственников? Свою маму?

      – Они не ладили. Между ними случилось что-то, когда я была еще ребенком, и нам не разрешали видеться