Мы совершенно не в себе. Карен Джой Фаулер

штат Индиана, и в 1996 году родители еще там жили, поэтому съездить к ним на выходные было не так-то легко, и провести с ними обещанные четыре дня не получилось. Все дешевые билеты на среду и воскресенье уже раскупили, так что я прилетела в Индианаполис утром четверга, а улетела вечером в субботу.

      Отца я после праздничного обеда почти не видела. Он получил грант Национального института здоровья и радостно дал вдохновению увлечь себя в кабинет, где и провел большую часть моего визита, заполняя свою личную классную доску уравнениями типа 0' = [001] и P(Sin+1)(1-e)q +P(S_2n)(1-S)+P(S_0n)cq. Почти не ел и сомневаюсь, что спал. Перестал бриться, хотя обычно брился дважды в день, и отрастил пышную бороду. Бабушка Донна говаривала, что, когда он стоит вполоборота, его тень похожа на президента Никсона, – хотя знала, что этот якобы комплимент изрядно его бесит. Он появлялся, только чтобы налить себе кофе или забрать удочку и выйти с ней на лужайку перед домом. Мы с мамой стояли у кухонного окна, мыли и вытирали посуду и наблюдали, как он выбрасывает шнур вперед и над обледенелым краем лужайки мелькает мушка. Отец полюбил это медитативное занятие, а на заднем дворе мешали деревья. Соседи все никак не могли привыкнуть к его пристрастию.

      В таком режиме работы отец не пил, что мы все одобряли. За несколько лет до того ему поставили диабет и пить запретили в принципе. В итоге он начал выпивать тайком. Мама постоянно была начеку, и я иногда с беспокойством думала, что так могла бы выглядеть совместная жизнь инспектора Жавера и Жана Вальжана, вступи они в законный брак.

      Праздничный обед в этом году устраивала бабушка Донна. Пришли мы, дядя Боб с женой и двое их детей, младше меня. Мы отмечали праздники то у одной бабушки, то у другой, поочередно, это было справедливо: почему вся благодать должна доставаться только одной стороне семьи? Бабушка Донна – мать моей матери, бабушка Фредерика – моего отца.

      Еда у бабушки Фредерики почти целиком состояла из углеводов. Хорошего можно помалу – но помалу не бывало никогда. Бабушкин дом был завален дешевыми азиатскими безделушками: раскрашенными веерами, фигурками из нефрита, лакированными палочками для еды. Или вот парные лампы: абажуры из красного шелка и каменные подставки в виде двух мудрецов. У стариков были длинные тощие бородки и жуткие натуральные ногти, вставленные в каменные пальцы. Несколько лет назад бабушка Фредерика сообщила мне, что в жизни не видела места красивее, чем третий ярус Зала славы рок-н-ролла. Прямо хочется стать лучше, сказала она.

      Бабушка Фредерика принадлежала к тем хозяйкам, которые считают, что запихивать в гостей вторые и третьи порции – простая вежливость. И все же мы больше ели у бабушки Донны, где сами решали, положить себе еще или нет, где у пирога хрустела корочка, а клюквенно-апельсиновые маффины были легче облака; где в серебряных подсвечниках стояли посеребренные свечи, в центре стола лежал венок из осенних листьев, и во всем чувствовался безупречный вкус.

      Передав гарнир из устриц, бабушка Донна напрямик спросила отца, над чем