Страсть и скандал. Элизабет Эссекс

его высочества магараджи Ранджита Сингха. И, поскольку у магараджи возникла такая нужда в сильных, выращенных в горах лошадях, он, вероятно, не станет столь осмотрителен насчет звонкой монеты, как принято у лордов сахибов в английском гарнизоне.

      Покрасневшее лицо лорда Саммерса начало собираться недовольными складками.

      – Вот как, в самом деле?

      – Все они одинаковы, милорд, – предупредительно вмешался Беркстед. – Всегда думают, что смогут выжать из компании чуть побольше.

      Томасу было бы очень приятно показать лейтенанту, кто на самом деле скрывается под загоревшей дочерна на здешним солнце кожей: общественное положение всегда имело огромную власть над людьми, подобными Беркстеду, – но и без того Томас знал свое дело.

      – Лорд сахиб Саммерс должен знать, что на моих превосходных лошадок найдутся и другие покупатели. Зачем мне ехать в такую даль, если как раз сейчас в королевстве Пенджаб полно желающих их купить? На улицах и в конюшнях Лахора бродят слухи, будто его величество магараджа Ранджит Сингх собирает армии против восставших врагов на востоке и на севере. Ему и его генералам понадобится много, очень много выращенных в горах боевых лошадей.

      – Вот как? – Лорд Саммерс сверкнул на Томаса глазами, которые сделались вдруг очень внимательными. Наконец-то. – Вы начинаете меня интриговать, Танвир Сингх. Что еще вы слышали в конюшнях магараджи?

      – Поскольку, твое превосходительство, ты начинаешь меня понимать, может быть, лейтенанту сахибу стоит взглянуть на лошадку поближе, дабы убедиться, что она не пони? – Последнее слово Томас выделил веселым, на иностранный лад, ударением. – Не пони, но до последнего дюйма хороша. А мы с твоим превосходительством тем временем обсудим и боевых коней, и прочие сведения.

      В следующие четверть часа он наслаждался спокойствием и блюдом спелых фруктов из Доаба, сообщая резиденту подробные сведения – кто из генералов магараджи поведет какие войска, о численности которых говорил размер полученной Танвиром Сингхом прибыли. В отсутствие лейтенанта с его презрительной усмешкой Томас обнаружил и сильные стороны натуры резидента – острый ум и способность делать выводы самостоятельно, без его объяснений. Тем не менее счел благоразумным не сообщать лорду Саммерсу правду о Танвире Сингхе. Не сейчас.

      Под влиянием гордыни, предположил он. Гордыни и ощущения некоторой ненадежности, что подсказывало – дальнейшие справки об огненноволосой племяннице резидента лучше наводить под безопасным прикрытием личины туземного торговца.

      И теперь, выжав из сундуков компании куда больше рупий, чем резидент предполагал выдать сначала, Томас в награду за столь успешно проделанную работу выторговал себе честь лично доставить кобылу в дом резидента.

      Дом резидента находился в западной части гарнизона – а это внушительных размеров участок земли, простирающийся на другом берегу реки, которая вилась тонкой лентой, как небрежный шов, вкривь и вкось, вдоль изломанной