Страсть и скандал. Элизабет Эссекс

опасно: Танвиру Сингху не положено знать или хотя бы подозревать о существовании «Таттерсоллз».

      Да, ибо, несмотря на годы тренировки, невзирая на изумление лорда Саммерса, рука Томаса, казалось, по собственной воле потянулась навстречу, не спрашивая совета у головы, – уместно ли будет дотронуться до руки незамужней девушки-ангрези и подобной фамильярностью вызвать гнев нового резидента. Лорд Саммерс обладал властью просто пристрелить Танвира Сингха или по меньшей мере запороть на конюшне чуть не до смерти уже за то, что он осмелился просто посмотреть на его племянницу. Раньше, чем Томас успел бы признаться, кто он на самом деле!

      Но и ум его, и тело жаждали доставить себе наслаждение простого прикосновения к ней, хотя бы мимолетного. Просто дотронуться до нее. Один раз.

      И он не был разочарован. Катриона сжала его руку своей крепкой рукой, нисколько не напоминавшей мягкую, точно рыба без костей, ладошку, которую большинство дам обычно протягивают мужчине. В его крупной, натруженной руке ее ладонь казалась крошечной, но пожатие было твердым и уверенным.

      Одно крепкое пожатие, и все. Девушка отняла руку.

      Он словно бы потрогал ледяной огонь. Рука его отнюдь не лишилась чувствительности – напротив, трепетала своей жизнью, как будто все ощущения, данные телу, сосредоточились вдруг в его трепещущей ладони.

      О да. Томас был сражен. Опьянен взглядом ее глаз, как будто действительно накурился гашиша. Но чтобы спасти их обоих от порки, он почтительно поклонился, сложив руки на уровне груди в намасте.

      – Ты оказала мне великую честь, мэмсахиб Роуэн.

      – Как и вы мне, хазур. – Она кивнула с серьезным видом и повторила его жест, прежде чем повернуться к кобыле, которая деликатно обмахивалась хвостом, прихорашиваясь перед Катрионой Роуэн. – Вы прекрасно знаете, что привели лорду Саммерсу настоящее сокровище.

      Лошадь, танцуя на месте, на какое-то время скрыла их обоих из поля зрения лорда Саммерса, и Томас не удержался от того, чтобы, понизив голос, не произнести слов, предназначенных только для ушей Катрионы Роуэн:

      – Я не приводил ее лорду Саммерсу, мэмсахиб. Дело в том, что я вообще не приводил ее – это она привела меня сюда, чтобы выбрать тебя своей хозяйкой. Она выбрала тебя.

      На краткий миг ее серьезное, сосредоточенное лицо вспыхнуло от удивления. Щеки окрасил густой румянец – девушка явно не привыкла даже к столь невинному флирту, но справилась, принимая вызов. Томасу показалось, что он видит, как от удовольствия теплеет взгляд ее серых глаз. Она почти заулыбалась. Повернулась к лошади, и нежные губы изогнулись в едва заметной улыбке.

      – О, вы очень добры, хазур. А торговаться вместо вас тоже будет лошадь, раз уж она такая умная девочка?

      Ему захотелось запрокинуть голову и весело смеяться, пока и она не засмеется в ответ. Очаровать ее, заставив улыбнуться во весь рот, чтобы от радостного удивления эти губы раздвинулись и…

      – Дорогая? – Лорд Саммерс вмешался в разговор