Ночь в «Восточном экспрессе». Вероника Генри

ужасно.

      – Почему?

      – Ужасно жениться на ком-то из-за денег.

      – Я этого не говорил. Я женился на Розамунде, потому что она ослепительно красива. И гораздо умнее меня.

      Внезапно Адель почувствовала себя ничтожной. Она была уверена, что поблекнет в сравнении с Розамундой.

      – Каков же ваш вклад в брак? – нашлась Адель.

      Он засмеялся:

      – Мое блестящее остроумие. И обаяние. Я торгую произведениями искусства. Привожу домой на ужин голодающих художников, а полгода спустя они получают за свои картины больше, чем когда-либо могли мечтать. Розамунда находит удовольствие, участвуя в этом.

      – Так что же вы делаете здесь?

      – Я возвращался из Корнуолла. Нужно было съездить подбодрить одного из моих протеже. А я никогда не могу проехать мимо распродажи, мало ли что. – Он взял бокал и посмотрел на Адель. – Что вы здесь делаете?

      Она не знала, как ответить.

      – Надо было чем-то занять себя.

      Она посмотрела в свою тарелку. Ей хотелось сказать ему о том, какой опустошенной она себя чувствовала, какой бесполезной, но подумала, что он уже все понял.

      Когда же Адель подняла взгляд, Моллой критически ее разглядывал.

      – Думаю, вам, миссис Расселл, нужно вот что, – заявил он, – работа или любовник. Или то и другое.

      Она положила нож и вилку. Джек Моллой был на удивление близок к истине. Адель встала.

      – Мне нужно идти.

      Он изобразил разочарование:

      – О, да ладно, не обижайтесь.

      – Вы очень грубы.

      Она копалась в сумочке в поисках фунтовой банкноты, чтобы заплатить за ленч. Вытащила дрожащей рукой.

      – Почему все считают тебя грубым, когда ты говоришь правду?

      Он смотрел на нее. Глаза его смеялись.

      Адель положила на стол фунтовую банкноту.

      – Прощайте, мистер Моллой.

      Он наклонился за картиной, которую прислонил до этого к ножке стола.

      – Не забудьте это.

      – Я ее не хочу.

      – Я купил ее для вас.

      – Вы можете ее продать.

      – Действительно могу. – Он подтолкнул картину к Адели. – Я могу получить за нее в десять раз больше, чем заплатил.

      Адель изобразила безразличие.

      – Ну, так и поступите.

      – Но я хочу, чтобы она осталась у вас. – Он нахмурился. – Послушайте. Дайте мне вашу последнюю ставку – сумму, до которой вы дошли. Это станет честным обменом. Тогда вы заберете ее с чистой совестью.

      Адель колебалась.

      – Я не могу.

      – Да будет вам. Более справедливой сделки не придумаешь. – Он был озадачен.

      Адель покачала головой:

      – Я не могу. У меня нет денег.

      Джек посмотрел на нее с благоговейным ужасом:

      – Вы торговались, не имея денег?

      Она пожала плечами:

      – Да.

      Он расхохотался. Другие посетители ресторана в тревоге стали оглядываться.

      – Это фантастика. Я восхищен вашей стойкостью. Прошу вас: возьмите картину. Лучшей хозяйки ей не найти.

      Адель