Снег. Николай Сидоров

подумал Гриша. Он ткнул её книгой в колено и сделал шаг назад. Девушка не реагировала. «Ладно, сейчас пульс тебе проверим». Опираясь коленом на край кровати, Гриша осторожно приблизился. Пальцы дрожали, он почти ухватил её запястье, как вдруг девушка вздрогнула и ударила его в пах.

      В глазах у Гриши потемнело от боли, он согнулся пополам и упал на пол.

      – Один-один, придурок! – послышалось сверху. – Я же тебе русским по белому сказала – не надо кидаться книгами. Это очень больно, понимаешь? Очень.

      – Мне тоже, – простонал он.

      – Ибо нефиг, – сказала она, подняв указательный палец.

      – Дура, отбила мне всё копытом своим.

      – То глюк, то дура – ты определись пока, а я сейчас. – Она встала и вышла из комнаты.

      Вернувшись, она протянула ему бутылку с водой:

      – Вот, приложи к карме своей, отпустит.

      – Сам разберусь, – буркнул Гриша, садясь на спинку лежавшего кресла.

      Девушка забралась на кровать и уставилась на Гришу.

      – Да-а, – улыбаясь протянула она, немного помолчав. – Знакомство не задалось. Ну ничего, что было, то было. Давай начнём сначала?

      Гриша угрюмо молчал, он уже перебрал все возможные объяснения происходящего, но вариант с таблетками так и остался самым подходящим. Поэтому он решил просто дождаться, когда их побочное действие пройдет.

      Лицо девушки было ему знакомо, но он готов был поклясться, что не встречал её.

      – Обиделся? – спросила она. – Да ладно, не обижайся, ты мне тоже нормально книгой влепил, я же не обижаюсь. Кто прошлое помянет, тому глаз вон.

      – А кто забудет, тому оба, – отозвался Гриша.

      – Ну вот, – улыбнулась она, – мозги я тебе не отбила, а остальное заживёт.

      – Точно! – радостно воскликнул Гриша. – Надо поесть, меня быстрее отпустит, и ты исчезнешь.

      Не обращая внимания на девушку, он ринулся на кухню.

      Открыв холодильник, он принялся есть всё, что попадалось на глаза. Умяв пару бананов и запив их молоком, он взял кастрюлю, проткнул корку застывшего жира и отхлебнул бульон.

      – Первый раз слышу, чтобы люди исчезали от еды, – послышалось за его спиной, – обычно от еды люди только больше, но, судя по тому, как и что ты ешь, исчезнешь ты в сортире.

      – Вот же ехидна, – пробормотал Гриша, заедая холодный бульон хлебом.

      – Очень невежливо столько меня звать и так со мной обходиться, – продолжала она.

      – Я тебя не звал, – промычал Гриша, впиваясь зубами в кусок сыра.

      – Что значит «не звал»? – повысила она голос. – Хватит истерить и посмотри на меня.

      Гриша обернулся.

      Она выжидающе смотрела на него:

      – Ну, это же я! Ну-у.

      Вдруг Гриша понял, кого она ему напоминает. Эти черты лица, рыжие волосы и зелёные глаза. Даже одежда, эта спортивная футболка и шорты. Он смотрел на неё раскрыв рот, голова начала кружиться, а земля уходить из-под ног.

      – Ну-у, – нетерпеливо повторяла девушка.

      – Вера? – нерешительно прошептал ошалевший Гриша.

      – Аллилуйя! –