Милицейская сага. Семён Данилюк

Уж и не чаял встретиться. А сумка у нас какая! Ну, какая. Все хлопочешь. Ни разу чтоб налегке. И что на сей раз?

      – Да так, по дому, – Хассия бессмысленно попытался спрятать сумку за спину, но тут подошел Рябоконь и без всяких церемоний ее отобрал.

      – Здорово, хрен. Приехал на заработки к дядьке Тариэлу?

      – Да ну бросьте вы. Люди или нет? – сбивчиво заговорил Хассия. – Всего и взял-то самолет окупить. Денег надо.

      – Смотри-ка, бедный, – изумился Рябоконь, с особым наслаждением погружая руки в сноп гвоздик, которыми огромная сумка была набита доверху. Внутри, не сдержавшись, сжал он со всей силы пальцы, мстительно сминая и корежа подвернувшиеся стебли. – Чего ж нам с Лисицким тогда говорить? Шагом марш в отдел!

      – Зачем в отдел? Не надо в отдел, – включился мрачный Тариэл, чутко отреагировав на слова Рябоконя о их с Лисицким бедности. – Ну, что в самом деле? Ничего, в самом деле. Ведь разве теперь восьмидесятый? Для людей делаем. Есть разрешение, нет разрешения! Ну, штраф заплачу. С квитанцией, без квитанции – как скажешь. А?

      – Заплатишь, говоришь? – задумался Лисицкий, быстро переглянувшись с Рябоконем.

      – Заплачу, без разговора! – захлопотал Тариэл, тянясь к выпуклому карману. – Прямо здесь, как скажешь!

      – Да ты никак спятил, – Лисицкий сделал страшное лицо. – Совсем, видать, ополоумел. В отделе разберемся. Пойдем, дорогой. Я ж тебя в наших угрюмых северных краях лет сто не видел.

      Обхватив Тариэла за объемистую талию, нежно повлек вперед.

      – Чайку выпьем, о политике похрюкаем, – бормотал он, тая от удовольствияи. – Отделяться, может, надумали, – в голосе Рябоконя блеснула надежда.

      – Шутит Серега, – успокоил обидчивого южанина Лисицкий. – Куда ж вы без нас? Некому будет продавать, так с голоду опухнете.

      Мимоходом потрепал за щеку подвернувшегося Хассию.

      – Мальчишку бы отпустили, слушай, – вяло попросил Тариэл. – Чего с него? Студент. Случайно он.

      – Случайно? – задумался Лисицкий.

      – Кто случайно? Этот хорек?! – приготовился зайтись в праведном гневе Рябоконь.

      – Это бывает, – особенным голосом произнес Лисицкий.

      – Бывает?!

      – Бывает, бывает. Просто – подвернулся человек. Помог по-родственному. Без корыстного умысла.

      Под настойчивым взглядом Лисицкого в голове у Рябоконя что-то провернулось.

      – Тогда как скажешь! Ладно, хрен с тобой, катись!

      Бросив на полдороге опешившего от крутых зигзагов судьбы Хассия, шумная кавалькада направилась к райотделу милиции.

      Двинулся следом и подзабытый, впавший в тихое бешенство Мороз.

      Все происшедшее было столь откровенно, что он едва сдерживал зубовный скрежет. А когда Тариэл попросил отпустить племянника – это челнока-то! Источника поставки! – и Лисицкий на просьбу эту незамедлительно откликнулся и отпустил – без опроса, без документирования! – надо быть законченным дураком, чтоб не понять причину невиданного этого гуманизма: взяточнику лишние