Его сиятельство Каспар Фрай. Алекс Орлов

вышел и притворил за собой дверь.

      – Ничто! Никакая угроза не заставит его двигаться быстрее! – воскликнул герцог и ударил кулаком по бюро.

      Звякнула крышка чернильницы, четвертинка бумаги слетела на пол и повернулась той стороной, где герцог расписывал перо. Он просто чертил какие-то загогулины, добиваясь ровного росчерка, но теперь эти пробы сложились в какие-то буквы.

      – Что это тут?

      Герцог присел на корточки, ножны кинжала стукнули об пол.

      – Это ведь арамейский, так? Вы говорили, что немного знали его, граф, прочтите…

      – Да ведь я ничего не разберу, ваша светлость, здесь темно…

      – Где же темно – все видно! Смотри – «аба», потом «эс», потом «легима» и…

      – «Троса», – назвал граф последнюю букву в сложившемся слове.

      – И что это означает, говорите, граф! – потребовал герцог, дернув де Кримона за камзол, так что тот едва не упал.

      – Я не знаток, ваша светлость, кое-что помню с юности, учил когда-то… К тому же эти несколько букв могут вовсе ничего не значить.

      – Вы думаете?

      Герцог поднялся. Во всем, в каждой мелочи он теперь искал знамения и пророчества.

      В дверь постучали.

      – Входи, Базеле!

      Вошел камердинер, а следом за ним рослый рейтарский сотник. Все внимание герцога переключилось на него, и де Кримон, подхватив трость, попятился к двери. Прежде чем выскользнуть в коридор, он оглянулся на оброненную четвертинку бумаги, где среди росчерков пера герцога сложилось арамейское слово. Оно означало – «безнадежен».

      3

      Через три дня из дистанцерии прибыл Рейланд и с ним три тысячи всадников от дистандера Левкоса.

      – Я же просил десять тысяч! – кричал на бюварда герцог и топал ногами. – Я же просил десять, а не три!

      Скандал происходил в герцогском кабинете во флигеле, но окно было открыто, и многие из слуг все слышали.

      – Мой герцог, – Рейланд выглядел растерянным и косился на де Кримона, ожидая поддержки, – десяти тысяч дистандер Левкос мне не дал, он сказал, что в его государстве неспокойно и солдаты нужны ему самому для подавления беатрийцев. Я просил…

      – Что толку кричать? – произнес Бриан после паузы и вздохнул. Затем подошел к окну, чтобы напитаться уверенностью от вида бравых всадников. Кавалерия Левкоса выглядела недурно, возможно, он действительно не мог дать больше.

      Встречаться с командиром трехтысячного отряда дистанцерийцев герцог пока не хотел и велел выдать всем серебра вперед, чтобы чувствовали его заботу.

      – Я знаю, где взять поддержку, де Кримон, – сказал он, когда уже смеркалось и в кабинет принесли свечи. – Я обращусь к жителям Ливена.

      – Что же вы скажете, ваша светлость, чтобы эта чернь поняла вас?

      – Я скажу, что нуждаюсь в их помощи, скажу, что жду от них благодарности за тот порядок, который навожу в городе.

      Де Кримон опустил глаза, ему нечего было сказать герцогу.

      – Что такое, де Кримон?

      Бриан подошел ближе,