Души. Александр Титов

на смерть. Я взял его на прицел.

      – Почему я тебя защищать должен? – спросил я. Всё равно уже ничего он не изменит.

      – Опомнился. – через лютую боль он всё же заговорил. Только левой стороной. И слова разжёвывал, будто никак не мог их вспомнить. – Скоро ты будешь на моём месте!

      Больше он рассказывать не хотел. Забыл многословие наверное. Я нажал на курок. Голова упыря дёрнулась. Он застыл. Начал падать. Сначала руки, потом и всё тело превратилось в прах. На пол пустой грудой обвалился его вычурный костюм и горсть пепла. Древность показала своё лицо. Давно мёртвое, истлевшее. То, что не получилось сделать природе, вышло у меня. Только не делало меня это ни выше, ни сильней. И сломанный нос тому свидетель.

      Я поспешил в приёмную. Там перестрелка не спешила утихать. Пальцы экономили пули. В отличие от упырей. Стены усеяли выбоины. По полу стелились мраморные осколки.

      – У нас пуль на всех не хватит! – крикнул мне Филипп.

      – Отступайте в кабинет.

      Из коридора выскочил кровяной мешок с автоматом на перевес. Он кричал, зажав курок. И прекращать огонь не собирался. Кирилл, палец за дверью, пристрелил его чуть только заметил, но даже после смерти автомат замолчал не сразу. Только когда патроны кончились.

      Кирилл закрыл дверь, повернул замок. Поможет на некоторое время. Когда в приёмную перестали проникать пули, мы отступили в кабинет. Придвинули шкаф к проходу. Снова выбрали укрытия. Здесь их оказалось значительно больше. И водителю не пришлось прятаться за стеклянным столиком.

      – Вика! – я набрал оператора. – Какого чёрта спецназ сидит на улице?

      – Я уточню.

      Через минуту она перезвонила.

      – Иван Петрович, они сказали, что нет санкции.

      – Серьёзно? Бред же. Бегом к Натанычу, пусть он пробивает. Мы заперты, чтоб его.

      – Колов убит?

      – Да. Но семейка у него мстительная.

      – Поняла.

      Она перезвонила тут же. Я не успел ещё телефон от уха убрать. Только вместо Викиного голоса на том конце тяжело дышал Валерий Натанович.

      – Ваня, эти скоты пустили тебя в расход. И вытаскивать никто не будет.

      – Натаныч, как так-то?

      – Не знаю. Я послал к тебе всех, кого смог. Но сам понимаешь. Пока они доберутся… Вы держитесь там.

      Упыри принялись за дверь кабинета. Шкаф держался, но на долго ли его хватит оставалось только гадать.

      – Я вот интересуюсь. Если выберусь отсюда, кому мне за это морду бить?

      – Ветров, когда ты оттуда выберешься. «Когда». Там видно будет. Конец связи.

      Я убрал телефон. Проверил обойму. Восемь патронов. Не густо.

      – У кого сколько? – спросил.

      – Четыре. И свинец.

      – Только обойма свинца.

      – Пять. И обойма свинца.

      – Две. И обойма

      – Шесть свинцовых.

      Отозвались пальцы. Дело дрянь. И шкаф всё жалобнее стонал от ударов.

      – Братцы.