Пена дней. Борис Виан

сейчас попробую сделать одну штуку, – сказал он.

      Одной рукой он взял из стоящего на столе букета острый лист остролиста, другой – торт и, быстро вращая его на кончике пальца, осторожно опустил лист колючкой в прочерченную им борозду.

      – Послушай!.. – сказал он.

      И Шик явственно услышал «Хлою» в аранжировке Дюка Эллингтона.

      Шик посмотрел на Колена. Тот был бледен как полотно.

      Шик взял у него из рук нож и решительным движением всадил в торт. Он разрезал его пополам и увидел, что внутри лежит новая статья Партра для Шика, а для Колена – записка, в которой Хлоя назначала ему свидание.

      XIII

      Колен стоял на углу площади и ждал Хлою. Площадь была круглая, и были на ней голуби, церковь, сквер, скамейки, а на проезжей части – машины и автобусы. Солнце тоже ждало Хлою, но оно могло тем временем забавляться – бросать, например, тени, проращивать дикую фасоль, играть со ставнями и пристыдить фонарь, все еще горящий из-за беспечности дежурного электрика.

      Колен теребил край перчатки и сочинял первую фразу, которую скажет Хлое. По мере того как час свиданья приближался, фраза эта все быстрее менялась. Он не знал, что предложить Хлое. Может, пойти в кондитерскую пить чай? Но там царит такая тоска, и эти прожорливые сорокалетки, которые поглощают по семь пирожных подряд, отставив мизинчики. Нет, это не для него! Обжорство он прощал только мужчинам, для которых оно еще имеет какой-то смысл и не умаляет присущего им достоинства. Кино тоже исключается, она никогда не согласится. И в депутатодром ее не поведешь – ей там не понравится. И телячьи бега не годятся – она испугается. И в больницу Сен-Луи нельзя – туда не пускают. И Лувр он отверг, ведь там за ассирийскими херувимами притаились сатиры. И уж, конечно, о вокзале Сен-Лазар не может быть и речи: там нет ни единого поезда, одни только тележки для багажа.

      – Здравствуйте!..

      Хлоя подошла не с той стороны, с которой он ее ждал. Он стал поспешно снимать перчатки, но запутался от растерянности, угодил себе кулаком по носу, произнес «Уф!..» и пожал ей руку. Она рассмеялась.

      – Что это у вас такой смущенный вид?

      На ней была шуба из пушистого меха цвета ее волос, такая же шапочка и короткие сапожки с меховой оторочкой.

      Она коснулась локтя Колена.

      – Возьмите меня под руку. Что-то вы сегодня нерасторопны…

      – Верно, в тот раз у меня лучше получалось, – признался Колен.

      Она снова засмеялась, поглядела на него и засмеялась еще громче.

      – Вы смеетесь надо мной, – жалобно сказал Колен. – Это немилосердно.

      – Вы рады меня видеть? – спросила Хлоя.

      – Да!.. – сказал Колен.

      Они пошли по первому попавшемуся тротуару. Маленькое розовое облако спустилось с неба и повисло над ними.

      – Могу спуститься пониже, – предложило оно.

      – Валяй! – сказал Колен.

      И облако окутало их. Внутри него было тепло и пахло корицей с сахаром.

      – Нас теперь не видно! – сказал Колен. – Но мы их видим!..

      – Облако все же довольно прозрачное, – сказала Хлоя. – Не обольщайтесь!

      – Не