Российский колокол № 7-8 2020. Коллектив авторов

как вынырнешь – всё та же сушь.

      Океан мой, рукавам наших рек судьба обмелеть,

      Если сохнут источники наших душ.

      Я, как бедуин в пустыне, всё жду дождя,

      Но земная участь всегда обман.

      «Принесите в жертву жену вождя!»

      Десять тысяч лет… и один шаман.

      О фонтан, о чудо, Бахчисарай!

      О, сады цветут, о, бутоны роз…

      Это рай, конечно же, это рай.

      На десяти тысячах женских слёз…

      Океан мой, скажи, ты, как прежде, жив?

      Я твоя единственная луна?

      Подо льдом не видно: прилив, отлив

      Или комом вымерзло всё до дна?

      Десять тысяч слов как в полубреду…

      Волны вод и соли мешают спать.

      И, закрыв глаза, я по дну иду

      Всё вперёд… Но только, похоже, вспять.

      Си ти

      Этот город не спит. Он текуч, как вода.

      Этот город не сможет застыть никогда.

      На зелёной волне мимо улиц пустых

      Я лечу, ты летишь, и асфальт мостовых

      Бесконечною лентой нам стелется вслед…

      Кроме звука у нас ничего в прошлом нет.

      Кроме шороха шин что нас ждёт впереди?

      Только сердца сейчас тарантелла в груди.

      Башни Сити мелькают, смеёшься – экстрим:

      Ощущать этот ток, этот пульс, этот ритм,

      Выжимать из мотора почти страстный стон,

      Наблюдая, как искры ласкают бетон.

      И прорваться сквозь ночь, выпадая росой!

      По Тараса Шевченко гуляя босой,

      По перилам съезжая, как в алчную пасть,

      Не боясь ни воды, ни огня, ни пропасть,

      Растворяясь во тьме, возрождаясь в рассвет,

      Заглушить. Замереть.

      Зачеркнуть.

      Звука нет.

      Проще

      «Знаешь, жить ведь достаточно просто, –

      Ты сказал. – Отпускать, не читая по лицам,

      Притуплять всё, что было достаточно острым…»

      Не зализывать раны, листая чужие страницы.

      Прижиматься, зажав: не давая себя без остатка,

      И, конечно, держать в тишине всё, что снится.

      Принимая, довольно глубокой быть для достатка

      И, как любишь, фарфоровой. Но не разбиться.

      Оставлять далеко позади перетолки,

      А под сутолоку дней заметать пересуды.

      И тогда шансы есть оказаться на полке

      На твоей. Для коллекционной посуды.

      Проще некуда. Только зачем мне так «просто»?

      Видно, где-то при обжиге передержали:

      За стеклом слишком тесно, и хочется неба для роста,

      И сосуд превратился в седые скрижали.

      «Улыбайся, когда слёзы рядом…»

      Улыбайся, когда слёзы рядом,

      Под лучами ламп и софитов,

      Улыбайся. Пусть сердце разбито,

      И губами, и телом, и взглядом

      Улыбайся – мир любит маски,

      Миру эта улыбка знакома…

      Пусть никто не уйдёт не обласкан,

      А поплакать ты сможешь дома.

      Разучилась плакать? Не страшно.

      Слёз солёных зачем вкус едкий?

      Будь послушной принцессой в башне,

      Самой певчей из птичек в клетке.