Тёмное трио. Яна Демидович

за пределами толпы, теперь у другой стенки. Какой-то мрачный он стал. И так бледный, как-то вконец побелел, на часы взгляд странный бросил. Торопится?

      «А кто его привёл, интересно?» – вдруг подумал Жорж.

      И тут…

      Музыка оборвалась. Грохот в дверях: с центра, с чёрного хода.

      Отовсюду.

      Спустя удар сердца – крик, визг. И то самое слово со всех уст:

      – Облава!..

      Бригадмильцы, толпа на толпу. В руках – ремни с тяжёлыми бляхами, ножницы. И глаза – лютые. Зверьё.

      Жорж обозрел всё в секунду. Успел спрятать пенсне, рукава засучил… И началось.

      Мимо, над головами, фугасом пролетела бутылка, что разбила единственную лампочку. Мгновенная темнота, хаос, куча-мала и крик. Все дружно ломанулись к дверям.

      А там ждали другие.

      – Гады! Жлобьё!

      – Бей их! Бей без пощады!

      – Сволочи!

      – Гниль западная!..

      Жорж заехал в челюсть первому, кто попался под руку. Подставился сам и охнул от удара в печень. Рядом валили на землю чувих, резали им волосы под корень: слёзы, сопли, крики…

      Свирепея, Жорж пнул второго врага и вдарил в нос его соседу, поднял одну зарёванную девчонку:

      – Быстрей, туда беги!

      Оглянулся бешено.

      Вокруг царила битва. Но кто-то – не девки – уже улепётывал. Кто-то оказался достаточно труслив.

      «Слизняки», – в сердцах подумал Жорж.

      Краем глаза он увидел движение и едва успел увернуться: ремень прошёлся вскользь, чуть распоров кожу. Бляха чуть не попала в глаз.

      «Гнида!»

      Жорж кинулся на врага и повалил на землю, матерясь, как сапожник.

      Визг, жалобный плач. Гогот вблизи.

      Жорж извернулся. Чувиху поймали – ту самую, новенькую.

      Спасать надо.

      «Беги!»

      Бросив жлоба, Жорж пулей понёсся к девчонке. Стукнул одного, пнул другого, врезал по зубам третьему.

      Недалеко заорали – заметили. Новые жлобы.

      «Пора смываться».

      – Дай руку!

      Девчонка вцепилась в его ладонь, и они побежали, петляя, как зайцы. Сзади топали, не отставали.

      – Я… больше… не мо… – выдохнула девчонка. Но последнее слово перешло в крик.

      Хлестнул ремень. Бляха вдарила в левый глаз Жоржа, и мир взорвался.

      Жорж рухнул на асфальт, точно в озеро боли.

      «Вставай… Вставай, сопливый!..»

      Не вышло.

      Его били ногами, не давая подняться; чувиха кричала – тоненько, жалко.

      «Беги, дура… Ведь они…»

      По ногам вжихнуло – ножницы. На раз-два распороли модные брюки. Жорж попытался перекатиться, лягнуть противника и попал во что-то мягкое.

      – С-скотина!

      И вдруг близко, не в отдалении:

      – Бей их, чуваки!

      «Свои. Наши», – улыбнулся Жорж сквозь слёзы.

      Драка вокруг началась по новой. Кто-то, пыхтя от натуги, попытался поднять его, но не смог. Похоже, та девчонка.

      Но вот ещё руки. Тянут, сильно так…

      Жорж встал