Тёмное трио. Яна Демидович

Игоря. Гордился его успехами, точно своими.

      Сандра же ёрзала. Сбежать хотела.

      Да некуда.

      И к маме не сунешься – запретила: сама бегает с кухни в зал – и обратно, выставляет последние угощения, румяная от счастья.

      Когда в гости ждали жениха, привычный аскетизм отменялся: отец доставал деликатесы и элитные коньяки, мама кухарничала, как на Маланьину свадьбу. Хоть какая-то польза от Игоря.

      «Шерсти клок. С паршивой овцы», – думала Сандра.

      Но вот хлопнула дверь: брат, наконец, явился.

      – Здоро́во, семья!

      «Лицемер пришёл. Здравствуй-здравствуй…»

      Сандра вторую неделю звала Алексея именно так. Правда, мысленно. Поборник порядка, идеальный комсомолец, брат преданно смотрел в рот отцу и слушал все его гневные речи про стиляг. Кивал, с жаром поддерживая.

      Однако сам, как теперь знала Сандра, не брезговал чувихами. Таскался хвостом за самыми красивыми, букетики дарил… Жорж его часто видел.

      Жорж вообще много чего говорил. И показывал – тоже. И ей, и Монти – юным, зелёным новичкам. Познакомил недавно с нужными людьми, на хату к другу привёл, чтоб спокойно, без облав повеселиться.

      Там Сандра и увидела его. Того самого.

      Там и познакомилась.

      ***

      Его звали Эван. Ваня, если по-обычному. И Сандра узнала его с первого мимолётного взгляда. Как не узнать такую улыбку?

      Жорж всё говорил и говорил, зудел комаром над ухом, но она уже не слушала. Просто взяла и перебила друга, внезапно обретя храбрость:

      – А кто это? Вон, тот чувак в синих брюках?..

      Жорж заткнулся – всего на секунду. Посмотрел на парня, на Сандру… Усмехнулся понимающе.

      – Это? Ванька наш. То есть Эван. Эван-не-Дурак. Хочешь, познакомлю?

      – Я сама, – сказала Сандра.

      Не веря, что произнесла эти слова. Не веря, что уже идёт вперёд, идёт туда. Где он, Эван, который подсел к незнакомой чувихе. Улыбается, конфетами угощает.

      А в светлых волосах – вот чудо! – застряло птичье пёрышко.

      – Потанцуем?

      Вот услышал, поднял голову. Увидел её.

      Наконец-то.

      И вот она, вот улыбка! Та самая! Для неё!..

      – Конечно, красавица.

      Эван встал и, приобняв Сандру за талию, потянул к центру зала. Закружил, завертел в танце, как на карусели.

      Сердце билось в груди. Неистово, бешено… Пленённая малиновка. Эван не отводил взгляда, Эван ни на секунду не отпускал. И Сандра летала по паркету, отдавая танцу всю себя, тонула в бирюзовых глазах и опять выныривала. Смеялась, купаясь во всеобщих любви и внимании. Будто все они – большая, дружная семья, где никто не осудит тебя за то, что ты другой. Ведь здесь все другие: уникальные, весёлые, добрые и смешные. И Эван… Ах, Эван…

      Так началась их дружба – тайная, как и вторая жизнь Сандры. И она…

      – Саша? Саша!

      Перед носом щёлкнули пальцы, и Сандра охнула, уронив кусочек хлеба.

      – Из… извини, папа. Задумалась.

      Брови отца сошлись в одну.

      – Что за расхлябанность, Саша? Я её спрашиваю, а она…

      –