Попаданка на факультете пророчеств. Ксения Власова

со мной взглядом.

      Я гневно выдохнула через ноздри.

      Отличный ответ! Ну что ж, зато честный…

      Я отодвинулась, боясь не совладать с мелочным желанием пнуть негодяйку ногой. Драться я не собиралась. Это все эмоции, а мне сейчас нужно включить логику.

      Как там говорил Шерлок Холмс? Серые клеточки должны работать? Или так уверял Эркюль Пуаро? Черт, не помню.

      Лия, соберись! Потом будешь вспоминать классиков.

      – И как ты собираешься помочь? – максимально спокойно спросила я.

      Фантазия в этот момент подсунула картину, где мои ладони сошлись на шее Амелии, и я трясу ее, словно грушу. Пришлось цыкнуть на разыгравшееся воображение. Об этом я еще успею помечтать. Чувствую, не единожды.

      Амелия, не подозревая о моих кровожадных мыслях, приободрилась. Она деликатно поправила съехавшую на лоб шляпку и проговорила:

      – Ясновидение – сложная наука.

      Я фыркнула на последнем слове, но, встретившись с неодобрительным взглядом своей собеседницы, натянула на лицо самое серьезное выражение.

      – Конечно, – с готовностью откликнулась я. – Невероятно сложная.

      Амелия, не уловив ехидства, кивнула.

      – Работая с вариантами судеб, нельзя забывать о теории вероятности и том самом случае, который зачастую полностью меняет увиденную картину.

      – Занятно, – вяло протянула я. – При чем здесь я?

      – Ты – тот самый случай.

      Я пожевала губами, пытаясь уложить в голове новую информацию. Получалось плохо.

      – Поясни, – потребовала я после паузы.

      Амелия вздохнула, отогнала от себя жужжащего шмеля и продолжила. В ее голосе появились менторские нотки. Наверное, именно так она говорила со студентами.

      – Существуют две разные теории. По одной – будущее неизменно и вмешательство в него бесполезно. Другая точка зрения гласит, что пророчества для того и даруются небесами, чтобы человек мог изменить свою судьбу. Первая для нас бесполезна, – Амелия с легкостью отбросила в сторону тот вариант, где я гарантированно умру. Я кисло улыбнулась. – Вторая же дает надежду, что мы можем остановить ход колеса Судьбы.

      – И как же?

      – Я не договорила, – укоризненно заметила Амелия. – Изменить увиденный расклад может случай. Это сравнимо с тем, как в клетку с грызунами запускают новую крысу. Начинается возня. Чаши весов могут покачнуться. Рисунок будущего, как чаинки в чашке чая, ляжет немного иначе.

      – Сравнение со случаем мне нравилось больше, чем с крысой, – задумчиво заметила я.

      – Изначально я хотела прибегнуть к метафоре с пауками.

      – Молодец, что выбрала крыс, – похвалила я, и Амелия польщенно улыбнулась.

      – Словом, – снова заговорила она, – как только ты появилась в моем мире, расклад изменился. Теперь будущее стало еще более туманно – чаши весов колеблются.

      – И?

      – И у нас появился шанс! – Под мое цоканье Амелия поправилась: – У тебя появился шанс остаться в живых.

      – И вернуться домой?

      – И вернуться