Lex est voluntas. Антон Алексеевич Воробьев

не под силу терраформировать планету.

      – Знаю, – кивнул Степан. – У нас был курс терраформирования. Кажется, при переделке новой планеты за образец берутся данные с Лазурного Берега Франции, верно?

      – Есть несколько вариаций, но основной набор параметров мы действительно берем в Авиньоне, – подтвердил Вернер. – Смотрим, какие законы там действуют и переносим их в новый мир. Для нас Лазурный Берег – своего рода эталон.

      – И это был очень грамотный выбор отцов-основателей нашей кафедры, – подмигнул Тимофей. – Студенты обязаны регулярно посещать Ривьеру, чтобы проникнуться нужной атмосферой. Сто сорок третья группа вчера оттуда вернулась, отдохнувшая, набравшаяся сил, готовая к новым подвигам.

      – Кстати, не проводишь меня к этим героям? – попросил его Стариков. – Чтобы долго их не искать.

      После воспитательной беседы с юными терраформистами Степан решил сгонять в Мельбурн за оставленной там доской для серфинга. На обратном пути, когда он уже входил в городской терминал со своим длинным грузом, в его мыслеинтерфейсе замигал вызов от незнакомого абонента.

      «Квестор Стариков», – отозвался парень.

      «Как дела, Степан Александрович?» – раздался в голове голос Арепьева.

      Степан скосил глаза на имя возле значка связи.

      «Симус О’Брайен? – усмехнулся он. – Как вы обманули систему идентификации личности?»

      «Потом научу, – пообещал пенсионер. – Слушай, Степан Александрович, я все-таки хочу передать тебе записи, которые я делал, пока работал на Ермолина».

      «Мы же с вами договорились, что я сам разберусь, – напомнил Стариков. – Проведу независимое расследование и, если ваша история не подтвердится, вы явитесь с повинной».

      «Но с моими материалами ты поймешь, где копать! Не хочешь рассматривать их как доказательства – ради бога, но хотя бы ознакомься! Иначе твое расследование затянется на годы».

      «Нет. Ваши записи будут влиять на мои суждения», – не согласился квестор.

      «Вот ты упертый, – проворчал Арепьев. – Ладно, давай так: я тебе их передам, а ты с ними делай что хочешь. Можешь не открывать».

      «Не надо».

      «Встретимся в Лондоне, в пятом Пузыре. У меня тут сейф с данными».

      «Вы что, на Земле?! – мысленно воскликнул Степан. – Вы помните, что в розыске? Вы хотя бы внешность поменяли?»

      «Не учи ученого, – отмахнулся пенсионер. – Жду тебя».

      Вызов завершился.

      Стариков ещё минуту неторопливо продвигался вместе с людским потоком к порталу в Москву, потом скрипнул зубами, пробормотал «старый осел» и направился к другому терминалу.

      Когда до перехода в Лондон оставалось несколько метров, в мыслеинтерфейсе парня замигал значок служебной связи.

      «Степан, ты сейчас где?» – спросил вместо приветствия Палпалыч.

      «В Мельбурне, – Стариков отошел в сторону, чтобы не мешать людям. – Мне тут по личному делу надо было. Я вам отчет по Церере переслал».

      «Да,