Мидзу Акаи. Наталья Климова

а потому без опаски глядящими открыто: "И что теперь будет?" Это в религиях любят делать пророчества. А я опасаюсь простого человеческого одиночества. Обратная сторона луны – уже родная. Такая же, как и ты. И зная это, отдавая себе отчет, я словно помешанный звездочет, не могу жить без открытий. Каждую ночь припадаю к карте прибытий метеоритных дождей твоего настроения. Я знаю: гений – это его творение. Мысль – по касательной. Жаром. Причудлива в преломлении. Обратная сторона луны. Обратная сторона явления.

      Ты просила сказку. Я пришел

      26 октября 2007 года. Полнолуние. У тебя тучи? Там, где ты живешь, есть тучи? Прогони их в отпуск. Должен и у них быть выходной, правда? Самое время, чтобы им отдохнуть от нас, нам от них. Сегодня я расскажу тебе сказку. Нелепую, чудаковатую, но добрую, а это уже хорошо. Слушай.

      Жила-была Саюри. Скромная в меру, в меру колючая. И вот однажды она встретила Якуро. С того самого дня пропал сон, не ловилась мышь. Имя его слышалось в шуме волны, дыхании ветра, в щебете птиц и в дрожащих радугах на воде, что принимались играться в лужах.

      – Саюри – Якуро, Саюри – Якуро, – трещали сороки.

      Как-то раз Саюри и Якуро столкнулись нос к носу.

      – Какие у него колючки, – затаила дыхание Саюри, не отрывая восхищенных глаз.

      – Какие у нее иголки, – неожиданно для себя оценил Якуро.

      – Заметил, заметил, – радовалась между тем Саюри, кокетливо подбегая к грибу. Красная маслянистая шляпка вызывала у Якуро очень странные позывы. Это не был приступ голода или желание сделать запасы на зиму и даже валяние в листьях не доставило былого удовольствия.

      На небе проплывали облачка-барашки, солнце приставляло золотую лесенку то к одной, то к другой ветке можжевельника, а Саюри и Якуро говорили и говорили. Только вечером Якуро решился спросить.

      – Ты девочка или мальчик?

      Саюри испугалась. Ей в голову не пришло, что Якуро тоже может быть девочкой.

      Когда все выяснилось, зверята катались, свернувшись шарами и хохотали, чихая, как это умеют делать только ежи.

      С тех пор до самой зимы, каждое утро Саюри и Якуро встречались у заветного гриба. И даже грибник не смог этому помешать. А зимой… зимой они спали в одной норке. А где еще? Не в берлоге же. Ежи все-таки.

      Я не зря сказал о полнолунии. С каждой полной луной я буду приходить и рассказывать тебе сказку.

      Я бы мог!

      Я бы мог! Я бы мог…

      Но однажды.

      Упасть к твоим ногам, и не для того, чтобы завязать шнурок на ботинке, а чтобы попросить твоей любви.

      Я бы мог! Я бы мог…

      Но однажды.

      Попробовать не ревновать. Но лишь попробовать, потому что знаю – не получится. Ревность – чувство охотника, а не жертвы. Жертва никогда не станет ревновать. Ей всё безразлично. Охотник же всегда в конкуренции.

      Я бы мог! Я бы мог…

      Но однажды.

      Бросить всех, врать каждому, кто потревожит. Говорить одним, что я в точке “А”, другим – что я в точке “Б”, а быть в это время с тобой. Послать весь мир отдыхать далеко и надолго.

      Я