Когда мы верили в русалок. Барбара О'Нил

которому не хватает внимания, как и мне. Вслух я говорю:

      – Старшим всегда достается все самое лучшее.

      Хавьер чуть склоняет голову, не соглашаясь со мной.

      – Может и так. У нас в семье старшая – сестра, но она без претензий. Очень тихая, внешний мир ее пугает.

      Теперь моя очередь проявить настырность. Вино меня раскрепостило; мы с ним – два чужих человека, случайно познакомившихся на отдыхе; с собой у меня нет телефона, который помог бы мне скоротать время.

      – Почему?

      Его лицо становится непроницаемым, он опускает глаза и качает головой.

      – Простите, – извиняюсь я. – Это не моего ума дело.

      – Нет, нет. – Он касается моей руки. – В детстве ее похитили. Она тогда была еще очень маленькая, и никто не знает, что с ней случилось. С тех пор прежней она уже не была.

      – Бедняжка. – Радужность ночи немного меркнет, и я думаю о Джози.

      – Так, все, – говорит Хавьер, разгоняя мои мрачные мысли, и берет свой бокал. – Отпуск дается для того, чтобы забыть о плохом, верно? Salud[10].

      – Salud, – улыбаюсь я.

      Мы оба принимаемся за еду, молчание нам не в тягость. Аромат чеснока, поднимающийся от моего блюда, смешивается с пикантным чесночным запахом его одеколона. Мимо, плечом к плечу, нога в ногу, идут двое парней: один – маори, второй – европеец. Следом проносится стайка худеньких девочек-подростков. Поглощенные собой, они щебечут на языке, который я не сразу узнаю. По-прежнему влажно и жарко, но не до одурения.

      В кои-то веки я абсолютно счастлива, в полном ладу сама с собой – просто сижу и ем.

      – Мой друг – музыкант, – произносит Хавьер, – играет в клубе недалеко отсюда. Не хотите пойти со мной его послушать?

      У меня мелькает мысль, что, может быть, мне лучше вернуться в свой номер и улечься спать.

      – Я одета не для клуба, – отвечаю я. – К тому же, у меня в рюкзаке продукты.

      – Гостиница довольно близко. Можно сначала туда зайти, а потом – в клуб.

      Пожалуй, так и сделаю.

      – Хорошо.

* * *

      Горизонт расчерчивают вспышки молний. Мы с Хавьером возвращаемся в гостиницу. Мне особенно приятно, что он выше меня, крепок в плечах и бедрах. Рядом с ним я чувствую себя миниатюрной девчонкой. Не совсем привычное ощущение для женщины под метр восемьдесят ростом.

      Он ждет в вестибюле, пока я бегу наверх, где с чувством облегчения подключаю свой мобильник к новому зарядному устройству и переодеваюсь в сарафан, поверх которого накидываю тонкий свитерок. В зеркале во всю стену ванной я смотрю на свое отражение. Из-за высокой влажности волосы на голове превратились в копну спутанных завитков, но тут уж ничего не поделаешь. Чтобы как-то сгладить этот эффект, я выделяю губы помадой. Губы – самое впечатляющее в моей внешности, свидетельство того, что во мне течет итальянская кровь. Матовая красная помада как нельзя лучше подчеркивает их красоту.

      Когда я выхожу из лифта, Хавьер красноречиво выражает мне свое восхищение и предлагает взять его под руку.

10

Salud (исп.) – зд. Будем здоровы.