Минута до полуночи. Дэвид Болдаччи

«подготовка» всегда являлось ключевым в ее жизни.

      Так почему же я ошиблась?

      – Ваш отец… – тихо начала Грэм, – ну, Тим немного выпил. И разве можно было его винить? Ну, я хочу сказать – после того, что случилось?

      – И?..

      – И подрался с одним мужчиной. К счастью, кто-то успел их разнять.

      – А почему у дома не было полиции? Это же место преступления. Его требовалось оцепить. Там даже моему отцу не следовало находиться.

      Грэм наблюдала за Пайн из-под полуприкрытых век.

      – Из-за того, что он был подозреваемым?

      – Да. Более того, единственным подозреваемым.

      – Я думаю, вы правы. Насколько мне известно, других подозреваемых так и не появилось. – Она замолчала и смущенно посмотрела на Пайн.

      – Но я же сказала полиции, что это был не мой отец.

      – Вы были тогда ребенком, Ли.

      – Теперь все называют меня Этли.

      – Ладно, Этли. Вы получили ужасную травму и смогли им хоть что-то сказать только через неделю. Похититель так сильно вас ударил, что проломил череп. – В глазах у Грэм появились слезы.

      – Значит, мне не поверили, когда я сказала, что мой отец ни при чем? – уточнила Пайн.

      Ей вдруг показалось, что нечто проглотило ее целиком, и она погружается в жуткий навоз, созданный ею самой.

      Блюм посмотрела на Пайн и решила взять разговор в свои руки.

      – А что еще вы помните, Лорен? – спросила она.

      – Им пришлось пригласить ФБР, когда стало очевидно, что местная полиция, как и полиция штата, не могут раскрыть преступление, – сказала Грэм.

      – Иными словами, у них не имелось никаких улик против отца агента Пайн, хотя он оставался единственным подозреваемым? – уточнила Блюм.

      – Здесь у нас случаются преступления. Как и в те времена. Но только не похищения. И не убийства. Сегодня это либо драки между пьяными или наркоманами, или кражи. Тогда Джулия Пайн клятвенно заявила, что ее пьяный муж валялся на полу в гостиной и оставался там, когда она проснулась на диване около шести утра и пошла проверить вас с сестрой. Судя по количеству пустых пивных бутылок и окурков сигарет с травкой, ее объяснение выглядело вполне правдоподобным.

      – Улик на отца, которые связали бы его с похищением, у полиции не было, – сказала Пайн.

      – Ну, вероятно, его отпечатки и ДНК были по всему дому, – сказала Блюм. – Ведь он там жил, так что на основании этого его не смогли исключить из списка подозреваемых.

      – К тому же я видела мужчину, который забрался к нам в спальню через окно, – добавила Пайн. – И он был в перчатках. Так что следов остаться не могло.

      Грэм едва не разлила кофе, когда услышала слова Пайн.

      – Вы видели мужчину? – воскликнула она.

      – Да, именно по этой причине я знала, что отец не виноват, – ответила Пайн. – Зачем ему было влезать через окно?

      – И вы рассказали об этом полиции?

      Пайн колебалась.

      – Мне кажется, я говорила, – наконец ответила она. – Но я была ребенком