Дорогами илархов. Книга вторая. Персидский поход. Сергей Анатольевич Шаповалов

обернулась к аорсу девушка. – Ты знаешь наши обычаи. Помоги.

      – О, нет! – закатил глаза Фидар. – Так и знал, что она этого потребует.

      – Что за обряд? – с нескрываемым интересом спросил Александр. – Ты его проходил?

      – Да. Было дело. Так албаны испытывают мужчин, – нехотя поднялся аорс.

      – Мы хотим увидеть! – тут же загалдели философы.

      – Нужен большой кратер с водой, – приказал Фидар.

      Слуги принесли медную чашу с двумя ручками. Они удерживали ее на весу, а Томирис опустила сцепленные руки, свою и Агенора, в воду.

      – И все? – хохотнул юноша.

      – Нет еще, – на лице Томирис появилась змеиная улыбка.

      Фидар вынул из стойки на столбе два пылающих факела и сунул их под днище кратера.

      Агенор начал трезветь. Все забыли про угощение, вино и с интересом ждали развязки. Вскоре над кратером взвился пар. Агенор побагровел. Губы его затряслись. Томирис же стояла спокойно. Наконец, юноша не выдержал и с криком выдернул руку из кипятка.

      – Не удержал! – холодно усмехнулась Томирис и спокойно покинула праздник под восхищенные овации собравшихся.

      Исмен вскочил, подлетел к юноше и крепко врезал кулаком ему в челюсть. Тот грохнулся, перевернув блюда с фруктами, расплескав вино. Исмен побежал вслед за Томирис.

      – Ах, ты! – Агенор схватил меч и хотел броситься вслед за ним. Железная клешня Фидара остановила его. Аорс вырвал клинок и отбросил юнца назад.

      – Вот это девушка! – покачал головой Птолемей.

      – Я начинаю верить, что она дочь Артемиды, – подхватил Неарх. – Я даже горжусь, что ранен ее стрелой.

      – Надо же, – поддержал их Гефестион. – А Аристотель нам говорил об амазонках: они – всего лишь выдумки Геродота. Вот она – живая.

      – Послушайте меня! – громко сказал Александр, обведя грозным взглядом воинов. – Если кто еще посмеет задеть эту маленькую пантеру, – будет иметь дело со мной.

      – Александр, что ты говоришь? – зашипел на него Парменион. – Кому ты это говоришь? Твои воины прошли за тобой полмира! Неужели девчонка тебе дороже гетайров?

      – Нет, Парменион. Я просто не хочу, чтобы моих отважных друзей позорила эта маленькая кошечка. А ты, Агенор, за свой длинный язык, будешь неделю мыть лошадей вместе с конюхами.

      – Прости, гегемон, – взмолился юноша. – Не наказывай меня так жестоко.

      – Надо было следить за своими словами или терпеть кипяток. Бери пример с амазонки: она следит за языком, и стойко перенесла испытание. А ты – опозорился. И опозорил не только себя, но и своих товарищей. Сорвите с него пояс, – приказал он телохранителям. – Пусть носит недоуздок, пока не осознает до конца своего поступка.

      Исмен нашел девушку возле шатра Уархага. Лекарь смазал ошпаренную руку маслом и перевязал чистой тряпочкой.

      – Больно? – спросил Исмен.

      – Немного.

      – Я его убью!

      – Поклянись мне, – потребовала Томирис.

      – В чем?

      – Что не тронешь его.

      – Но…

      – Клянись! – настаивала она.

      – Клянусь, –